.
Таким образом, применительно к ст. 295 УК необходимо установление мотивационной связи между посягательством на жизнь определенного потерпевшего и его участием в производстве по конкретному делу (материалу) либо в исполнении принятого по нему судебного акта.
Однако сама деятельность, лежащая в основе формирования цели и мотива преступления, предусмотренного ст. 295 УК, обозначена в законе недостаточно, на наш взгляд, полно. Обращает на себя внимание тот факт, что незащищенными от посягательств на жизнь остаются субъекты, действующие в стадии возбуждения уголовного дела, отделенной законом от стадии предварительного расследования. Думается, что так быть не должно. Ведь от того, правильно ли будут решены вопросы, рассматриваемые в указанной стадии, напрямую зависит выполнение задач уголовного процесса[269].
Ответственность за преступление, предусмотренное ст. 295 УК, наступает с 16 лет. Однако за деяния, описанные в указанной статье, ответственность лиц, не достигших данного возраста, но достигших 14 лет, не исключается вообще, поскольку в данном случае резервной нормой является п. «б» ч. 2 ст. 105 УК. Думается, что повышение возраста, с которого возможна уголовная ответственность за данное преступление, по сравнению с квалифицированным убийством объясняется не столько невозможностью подростков осознавать в полной мере общественную опасность данного преступления, сколько отсутствием признака распространенности данного деяния в подростковой среде. Дополнение ст. 88 УК пунктом 6>1, предписывающим сокращение наполовину нижнего предела наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части Уголовного кодекса, при назначении наказания несовершеннолетнему за совершение тяжкого или особо тяжкого преступления[270] сделало возможным реальное применение ст. 295 УК к лицам, достигшим 16, но не достигшим 18 лет. Ведь нижний предел санкции анализируемой статьи выше той общей границы, которая установлена относительно определения срока лишения свободы для данной категории подростков (ч. 6 ст. 88 УК).
Метод систематического толкования закона позволяет сформулировать также вывод об умышленном характере вины в рассматриваемом преступлении. В юридической литературе распространено мнение, что умысел в данном посягательстве может быть только прямым. При этом обращается внимание на наличие специального мотива или специальной цели преступного деяния[271].
На наш взгляд, наличие специальной цели или мотива не исключает возможности совершения рассматриваемого преступления с косвенным умыслом. Прямой умысел обязателен лишь для посягательства на жизнь, не увенчавшегося успехом.