— Но зачем?! После того, что они с ней сотворили?!
— Не знаю. Наверное, им показалось это естественным: все знали (Ну, кроме самого Каникса), в кого Мели влюблена по уши. Это Сергей постарался: выкрал её дневник… — женщина снова замолчала. — Они перерезали ей вены и сбросили с обрыва.
— Они это Сейт и Серенд? — уточнил оборотень.
— Да. До сих пор не понимаю, как она умудрилась выжить. Уму не постижимо. Ни одной целой косточки, кроме позвоночника. Не говори, Себастьяну.
— Конечно. Он и так переживает. Слушай, а ведь это было незадолго до крестин Лекса?
— Да, сына Натали и Алексея должны были крестить. Мели поэтому на них и не была. Даже как фотограф. Её тогда «склеивали» в какой-то больнице неколдунов. Потом она сразу же, как смогла, связалась с нами, со мной и Софи, женой Сирина. И мы забрали её. Ты ведь знаешь, что Арабелла крестница Линкс, хотя та смотрит на неё как на подругу немногим старше её самой.
В библиотеке повисла томительная тишина. Лекс даже чего-то испугался. Но вот голоса зазвучали снова. Только тема теперь была другой.
— Игорь, ты думаешь у них, у Мели и Себастьяном, что-нибудь получиться? — голос врача звучал как-то жалобно и по-детски.
— Не знаю… Если они примут как неизбежное, то что тогда произошло.
— Неизбежное?!
— Извини, не удачно выразился, — оборотень задумался ненадолго. — Им стоит избавиться от чувства вины. И хорошо бы, Лекс задумался о том, что будет потом. Ведь он вырастит… О Боги, о чём это я? Он уже почти взрослый… И всё же у него будет своя семья, своя жизнь. А с чем останутся Каникс и Линкс?! Если парнишка не сможет перешагнуть через свой возрастной эгоизм.
— Он достаточно взрослый. Хотя все они в этом возрасте достаточно взрослые и…
— Но всё ещё дети в том, что касается чувств… Сели, я не понимаю о чем ты? Но, наверно, не стоит… они и без нас разберутся.
— Они долго, — тень женщины покачала головой, — не решались сказать о своих чувствах друг другу… Слишком долго.
Стук в дверь оторвал Лекса от воспоминаний, возвращая в сегодняшний день.
— Кто? — не очень дружелюбно поинтересовался он.
— Можно, Лекс? — приоткрыв дверь, на пороге остановился Себастьян Каникс.
— Да, — паренёк встал, стараясь казаться как можно равнодушнее. — Что случилось?
— Ничего. Мы можем поговорить?
— О чём? — парнишка уселся на край кровати, указывая крестному на стул.
— Селестина, уже рассказала тебе… о феврале? — тот отрицательно мотнул головой, но плотнее прикрыл за собой дверь.
— Нет.
— А о кузене Мелиссы?
— Немного, как я полагаю. Лишь то, что он хочет убить меня, Линкс и Крысу.