— Это от меня… Я сам сорвал его в оранжерее… без ведома хозяина.
— Что? Но разве вы можете…
— Можем… Можем делать всякие мелочи без ведома хозяина… Я, например, обманул его сегодня. На самом деле к нему придут через два часа.
— Но почему? — дух лишь смущенно улыбнулся в ответ. — Ладно, можешь не отвечать… Но ведь, если он узнает, — веточка шевельнулась в её руке, — он тебя выгонит.
— Нет, я сам сказал ему, что обманул его… сразу же, как он оказался за дверью… и не пустил его сюда… Духи иногда могут так своевольничать. Хозяин рассердился, но не сильно… А цветок? Да, наверное, может…
— Но почему?
— Хозяину было девять лет, когда в доме появился этот цветок. Он обладает магическими свойствами… Например, его невозможно сфотографировать… Он цветет раз в 5 лет, и хозяин ещё ни разу не видел. И это цветение не увидит.
— За что ты ему мстишь?
— Мы, домовые духи, лишены чувства мести.
— А за что ненавидишь?
— Ни за что… Наоборот, я его очень-очень люблю… по-своему… Я служу его предкам по прямой линии уже двести лет. И не хочу хозяина из другой ветви рода… Вы понимаете?
— Не очень… Нужна ваза: поставить цветок, — девушка застыла, сгорбившись.
— О, да. Я принесу вам всё. Хозяин и не заметит, — дух коснулся её руки. Мелисса даже не шевельнулась, а ведь их ледяное прикосновение, как минимум заставляет вздрогнуть. Она же, как застыла.
Себастьян знал, что означает эта её одеревеневшая поза, когда она ни на что не реагирует: ей больно, ей очень больно. Внутри. Как он посмел так поступит?! Нет, этот дух явно позволяет себе слишком многое. Размашистым шагом Каникс прошел в комнату.
— Ты, — его палец обвиняюще уперся в домового, — вон! И не смей больше к ней приближаться и уж тем более говорить, пока не научишься делать это по-человечески, — яростным взглядом он проводил духа до двери. И подойдя к девушке ещё ближе, уселся на расстоянии вытянутой руки. — Мели, ты как? — он остановил свою руку в паре миллиметров от её плеча.
— Ты всё слышал? — она смотрела перед собой, ничего не видя.
— Наверное, всё.
— Зачем ты его выгнал? — девушка говорила невероятно ровным голосом, голову она так и не повернула.
— Он сделал тебе больно… как и я… — мужчина всё-таки сдвинул пряди бросавшие тени-шрамы на её лицо.
— Нет, — выражение лица Линкс не изменилось: всё та же холодная маска.
— А я тебе кое-что принёс, решил вот вернуть, — он протянул её ленту. — Ты рада?
— Наверное, — она так и не пошевельнулась.
— Позволь я подвяжу их? — он коснулся пушистого потока. Мелисса промолчала. Тогда Себастьян пропустил ленту под волосами и, подняв, подвязал их в «хвостик», как это было у неё раньше. — Мели, что ты молчишь?.. Я сам принесу тебе вазу с водой… самую простую, какая только есть в моём доме. Ты ведь любишь простые вещи?