— Может, он врет, — предположил Себастиан, хотя чувствовал, что сам себе же роет могилу. Значит, все это время Хантер знал о доме и о деньгах, которые мог иметь. И проверял Себастиана на честность. Где Себастиан так удачно провалился в который раз. — Ладно, прости, я просто не хотел, чтобы повторилась история с твоим отцом, я не хотел никому тебя отдавать, я…
— Значит, не хотел? — Хантер подался вперед. — А сказать мне об этом, язык бы отсох? Мы ведь могли обсудить все, договориться, я бы пошел тебе на уступки, я всегда так делал! — закричал Хантер, чуть ли не подскакивая в кресле, но осадил себя и продолжил более спокойным тоном. — Когда я просил тебя не общаться с людьми, которые мне не нравятся, ты не слушал. Я ведь пытался оградить тебя от опасности, а не потому, что я такой жесткий ревнивец, — в голосе Хантера слышалось отчаяние. — Но после ты показал мне, что тебе моя защита не нужна, и я смирился. Решил, что ты и сам поймешь, как нужно поступать, но ты не понимал. И делал то, что тебе хочется, будто мне назло. А теперь ты ставишь меня в ту же ситуацию с ограничением, что и я тебя когда-то. Хотя, знаешь, это честно, — он покачал головой. — Наверное, иметь что-то хорошее это не для меня. Я ведь и так много плохого тебе сделал. Не думаю, что что-то у нас получится.
Себастиан словно прирос к месту после слов Хантера. Нет, он ведь не имел этого в виду. Он не хочет рвать с ним, не собирается, так ведь? Это всего лишь одна ошибка, она ничего не изменит, они смогут с этим справиться. В прошлый раз ведь справились.
— Ты не можешь так просто все закончить! — воскликнул Себастиан от отчаяния и опустился на пол перед креслом. — Я люблю тебя, ты не можешь меня бросить. Не можешь, Хантер!
— Любить — значит доверять и заботиться друг о друге. Значит, быть честными. Просто скажи, Смайт, — Хантер выпрямился и внимательно взглянул на Себастиана, — ты доверяешь мне?
Впервые за время разговора Себастиан задумался. Он никогда не ловил себя на этой мысли, но если уж быть предельно честным, то нет. Он не доверял. Если бы он и правда доверял Хантеру, он бы на ненависть к Куинн даже время не тратил. А теперь выходило, что он был ничем не лучше Хантера. Даже хуже. Намного хуже, потому что их отношения начались с его вранья. И на нем же и закончатся.
Видимо, его молчание затянулось, потому что Хантер кивнул и откинулся в кресле.
— Я все понял, — он тяжело вздохнул. — Не думал, что скажу такое, но я никогда не был так разочарован в себе. Я ведь считал, что у нас и правда может что-то получиться.