Решив не задерживать всех слишком долго, вскоре Себастиан спустился вниз, где уже ждала машина. Мистер и миссис Кларингтон разместились на переднем сиденье, Хантер и Куинн сзади, куда и сел сам Себастиан. В автомобиле было немного тесновато, но к счастью Куинн расположилась возле окна, поэтому ничего не помешало Себастиану нашарить пальцы Хантера своими и несильно сжать их, при этом не подавая вида, что что-то случилось.
Ехали в тишине, даже водитель не проронил ни звука, будто погрузившись в атмосферу легкого напряжения. Праздника не чувствовалось, Себастиану казалось, что они едут на какую-то серьезную официальную встречу, если не вообще на казнь. Его. Мистером Кларингтоном самолично. Правда, рука Хантера согревала, поэтому Себастиан старался расслабиться и насладиться дорогой. По Лос-Анджелесу он еще не ездил так много, как по Нью-Йорку, поэтому ему было на что посмотреть. В основном попадались двухэтажные особняки, многоэтажек было не так много, зато пальмы, пляжи и океан. Совершенно не похоже на настоящую зиму, к которой Себастиан привык.
Когда машина остановилась возле богато украшенного дома, у которого столпились люди и продолжали подъезжать машины, Себастиан поспешил выбраться на улицу первым, чтобы вдохнуть в легкие побольше воздуха, который, казалось, пропитался местной роскошью. Все люди здесь были прекрасны, дом, сад, все казалось таким невероятным и красивым, что у Себастиана на секунду закружилась голова. Но вскоре он пришел в себя и с радостью отметил: это и правда его место. Весь этот мир — это был его мир, всегда был, просто Себастиан родился не там. Но теперь все будет иначе.
Он хотел было, по привычке, взять Хантера за руку, но вовремя опомнился, и сунул руку в карман, когда все пятеро направились ко входу. Хантер назвал их имена, и улыбающийся портье пропустил их внутрь. Тут-то дыхание Себастиана сбилось настолько, что несколько секунд он просто оглядывал зал, не дыша. Заметил он это, только когда глаза начали слезиться. Настолько шикарных домов Себастиан еще не видел, и думалось, что не увидит никогда. С воплями «Я хочу здесь жить», ему хотелось пробежать по мраморному бело-золотому залу, запереться в одной из комнат и не выходить ни под каким предлогом. Но Себастиан старался держать себя в руках, позволяя себе только разглядывать гостей, интерьер и грустно мысленно вздыхать, потому что этот особняк был открыт для него только первый и последний раз.
— Ты так и не сказал, чей это дом, — поинтересовался Себастиан, когда Хантер наконец оказался рядом с ним, не держа под руку Куинн, которую отвлекли какие-то знакомые.