— Не груби,— спокойно сказала она.— Я ведь уже извинилась за дурное поведение. Ты сам сказал, что это результат высокой температуры, бред. И все-таки, назови это интуицией или предчувствием, слишком уж тут все красиво. И место идеальное, и фиджийцы так ласково улыбаются, и этот превосходный китайский слуга, и безупречный голливудский образец британского археолога — слишком уж все гладко. Прямо идиллия. Появляется ощущение некоего театрального фасада. Сказка, да и только. Понимаешь?
— Ты бы чувствовала себя лучше, если бы профессор носился со зверским выражением лица и ругался матом, как сапожник? А его помощники валялись под крыльцом и сосали виски прямо из горлышка?
— Ну, что-то вроде этого.
— Я где-то слышал, что этот район Тихого океана часто влияет на людей таким образом поначалу. Вызывает чувство нереальности. Не забывай, что я несколько раз видел профессора по телевизору. Он действительно мировая знаменитость. А если хочешь поставить точку над i, подожди, когда появится приятель Хьюелл.
— А что? Как он выглядит?
— Затрудняюсь описать. Ты слишком молода и фильмов о Кинг-Конге не видела. И все же, думаю, ты его не пропустишь, а заодно, пока будешь наблюдать за ним, посчитай, сколько человек войдет и выйдет из рабочего барака. Поэтому я и не хотел, чтобы ты ходила на ужин.
— Это не такое уж сложное задание.
— Не скажи. Они все китайцы и покажутся тебе на одно лицо. И все-таки — будь повнимательней. Сколько из них останется в доме, что вынесут с собой те, что выйдут. Но помни: нельзя, чтобы кто-то понял, что ты считаешь. Когда совсем стемнеет, опусти шторы. Если в них щелей не будет, потихоньку выгляни...
— Почему бы тебе все это не записать? — язвительно улыбнулась Мари.
— Ладно, извини. Совсем забыл, что ты профессионал. Просто подстраховываюсь. Хочу ночью прогуляться, но при этом неплохо бы выяснить поточнее, на каком мы свете.
Она не всплеснула руками, не запричитала, не пыталась меня разубедить. Я даже не стал бы утверждать, что она крепче сжала мою руку. Просто сказала:
— Хочешь, чтобы я пошла с тобой?
— Нет. Надо убедиться, не врут ли мне мои собственные глаза. И поскольку неприятностей я не ожидаю, не вижу необходимости в твоем присутствии. Но, чур, без обид.
— Ну что ж, револьвер мой остался у Флека, полицейских тут не дозовешься, так что не думаю, что оказалась бы на высоте, если бы на меня набросились. Но если бы кто-то набросился на тебя, я бы...
— Ты все на свете перепутала,— терпеливо принялся объяснять я.— Твой организм не рассчитан на быстроту реакции. А мой рассчитан. Тебе едва ли доводилось видеть кого-нибудь, кто с большей скоростью улепетывает с поля брани, чем Бентолл.— Я пересек комнату, мягко ступая по полу из стеблей кокосовой пальмы, взял вторую кровать (такую же, самодельную) и пристроил ее рядом с кроватью Мари.— Не возражаешь?