Бодро взбежав по ступенькам на четвёртый этаж, я остановился перед дверью слева. Нажал на кнопку звонка, в квартире пропел соловей. Вскоре над дверью вспыхнула неоновая лампа: надо же посмотреть в глазок, кто там пришёл. Спустя миг щёлкнул стальной засов, и дверь с еле слышным скрипом отворилась наружу. Как всегда, меня встречала мама. Я быстро юркнул в проход и затворил за собой дверь. Чем быстрее, тем меньше комаров проскочит в квартиру.
— Что-то ты припозднился сегодня, сынок.
— Да… дела были, — я поцеловал её в щёку и принялся разуваться.
— Что за дела?
— После ужина расскажу.
Мать кивнула и молча проследовала на кухню.
Поставив кроссовки на полку для обуви, я отправился к себе в комнату. Бросил рюкзак в кресло перед компом, затем принялся стягивать футболку и джинсы. Подготовив сменное бельё и захватив полотенце, отправился в ванную принимать душ. Сполоснувшись и смыв пот вместе с остатками усталости, я почувствовал себя лучше. Я то и дело возвращался в мыслях к разговору с Джахангиром. В принципе, я уже всё для себя решил. Но как воспримут моё отбытие родители? Говорить придётся осторожно, тщательно взвешивая каждое слово.
После душа я переоделся во всё простое, надев шорты, достигавшие колен, и майку. Когда снаружи было ветрено, мы не включали кондиционер, а просто открывали окна, позволяя сквозняку гулять по квартире. Так что я не рисковал простудиться, расхаживая дома налегке. Хотя уличный ветер тоже доставлял некоторые неудобства — набивал в квартиру пыль. Не критично, но всё же неприятно. Матери потом приходилось полы мыть да мебель протирать.
Я зашёл в гостиную. Развалившись в кресле, отец смотрел телевизор: шла передача о подводном мире по каналу Дискавери.
— С лёгким паром, — произнёс отец, оторвав взгляд от зомбо-ящика.
— Спасибо, — я подошёл и поцеловал его в небритую щёку, заросшую, судя по всему, трёхдневной щетиной.
— Как работа?
— Всё так же.
— Это хорошо, — отец возвратился к созерцанию кораллов и мелькавших меж их ветвями разноцветных рыб на экране.
— У меня к вам будет серьёзный разговор.
Он кивнул и ответил:
— Ну, тогда иди, ужинай. Позже поговорим.
Вот такой у меня отец: спокойный, рассудительный и терпеливый.
Я прошёл на кухню. Она у нас маленькая: всего три на четыре метра. Стены покрывала керамическая плитка двух цветов: от пола на метр поднималась бирюзовая, дальше до ламбированного потолка — белая. Освещали помещение четыре круглых светильника, встроенных в потолок. Окно и подоконник, на котором стояла парочка кактусов, занавешивал полупрозрачный, не достигавший пола, бежевый тюль. У стены напротив кухонной мебели стоял белый деревянный стол и три стула.