На газовой плите исходила паром большая блестящая сковорода, накрытая стеклянным колпаком. Приятный аромат щекотал ноздри.
— Садись, — произнесла мама.
Я сел. В голове без конца крутились мысли о предстоящем разговоре, поэтому, как ни хотелось расслабиться, всё равно не получалось.
Мать поставила передо мной тарелку с голубцами по-азербайджански — вместо привычного капустного листа использовались баклажаны, помидоры и болгарский перец с мясной начинкой — долма со странным названием «три сестры». Баклажаны я не любил, поэтому на тарелке лежало два перца и помидор. После на столе появился овощной салат с тонко нарезанным луком и с листьями базилика, а также плетёная корзинка с ломтиками белого хлеба. Судя по ароматному запаху — свежий.
Я ел молча. Интересно, поверят ли мне родители? А с другой стороны, чего я себя накручиваю? Вот поговорим, и всё выяснится. И вроде понимаю это, но судя по тому, что продолжаю себя накручивать, ни хрена не понимаю. Иначе б уже расслабился и наслаждался ужином, с любовью приготовленным мамой.
Снаружи застучали колёса поезда. Железная дорога пролегала рядом с посёлком, так что эхо от грохота движущегося состава разносилось над всем Лок-Батаном. Обычно я не обращаю на это никакого внимания. С детства привык уже к этому звуку и для подавляющего большинства жителей посёлка — это естественное и непримечательное явление, если они, конечно, не застряли перед шлагбаумом, дожидаясь, когда же этот долбаный поезд проедет… И почему-то он проезжал именно тогда, когда вы собирались попасть в посёлок. Благо, проездов в Лок-Батан два: второй как раз пролегает под железной дорогой, так что не все из нас устало вздыхают или скрипят зубами в ожидании подъёма шлагбаума.
И вот сейчас я обратил внимание на этот звук. Ещё немного, и я начну скучать по этим местам, хоть они мне и изрядно осточертели. Ну как же? Любой живущий в Лок-Батане неизбежно ассоциирует его с серостью, пылью, вездесущей глиной, раздолбанными дорогами, грязью и слякотью во время дождей. Нет, тут, разумеется, есть и хорошее. Много добрых и приятных воспоминаний из детства и школьных лет. Но они смазываются и меркнут на фоне негатива. Уж так устроен человек: отрицательное врезается в память и надолго в ней застревает. И потом, даже спустя десять, двадцать (тридцать!) лет, он всё равно возвращается к тому, что его не устраивало, что ему не понравилось, что он мог сделать лучше, но не сделал. Уже не говоря о постоянной прокрутке в уме старых обид и неловких ситуаций. А к хорошему привыкаешь… Сначала это восторг, потом приятно, а затем — никак: ты всё это уже видел и переживал сотни раз. Что-то я не припомню, чтобы я ржал как лошадь после повторного просмотра какой-либо комедии. А возмущаться по поводу чего-либо я всегда умел от души — со смаком…