Сергея я разыскал в здании штаба и, дождавшись, когда он освободится, задал занимавший меня вопрос.
– Слышь, бродяга, а что там было с 44-й дивизией 9-й армии? А то взгляд у тебя был…
– Понимаешь, Егор, это была паршивая история. 163-я дивизия попала в окружение, и 14 декабря ей на помощь бросили 44-ю дивизию. Она наступала из Ваненвара по дороге на Суомуссалми. Наступала совершенно бестолково, различные подразделения попадали в финские засады. 7 января основные силы дивизии были окружены, и, хотя положение не было безнадёжным, командир дивизии и начштаба отдали приказ отступать, бросая обозы и технику. Сами сбежали. Дивизия потеряла почти всю технику, все обозы и лошадей, бросили раненых. Короче, всё командование дивизии было приговорено к высшей мере. Их расстреляли перед строем. И ещё. Я посмотрел личное дело. Военврач Громова была ранена 8 января и, раненая, вывела из окружения три грузовика с ранеными и персоналом, причём один из них вела сама. Почему её не представили к награде, не знаю, видимо, не хотели награждать никого из этой части. Такая вот история.
Спустя три дня вечно флегматично-молчаливый шофёр Степан в 5.30 утра вёз нас с Серёгой в часть. Я посмотрел на своего осоловевшего от недосыпа друга и вспомнил старый анекдот.
– Слышь, Серёга, анекдот хочешь? Встречаются два приятеля. Один жалуется, мол, всё плохо, жена гуляет, сын двоечник, начальство не уважает… Друг ему говорит: «Ты успокойся, жизнь, она как зебра, то чёрная полоса, то белая, так что не бери в голову». Проходит месяц, снова встретились, и первый говорит: «Слушай, как ты был прав!!! Это была белая полоса…»
Следующая минута едва не стала для нас последней. Машина резко ушла куда-то в сторону и затормозила в сантиметрах от крепкого такого дерева. Шофёр лежал на руле и издавал странные хнычущие звуки. Первая мысль была, что его сняли из чего-то с глушителем. Вторая, так как стёкла были целы, что он просто отрубился, чёрт его знает отчего. И тут раздался плачущий голос:
– Ну, хиба ж так можно, товарищу командир. Я ж трохи машину не розбыв. А в мэнэ ж однои аварии за всю службу нэма. Ви таки истории бильше не розповидайтэ. Х-х-х… Це була била смуга…
Тут он посмотрел на наши лица и умолк. Мы тоже посмотрели друг на друга и стали ржать. Сквозь смех Сергей махнул рукой растерянному шофёру:
– Езжай давай, тонкий ценитель юмора. Опаздываем ведь.
Не знаю почему, но этот прикол дал нам необходимую эмоциональную разрядку. Стало как-то легче дышать. Работа действительно была непосильная. Серёга взял на себя большую часть «физики», то есть физподготовку, частично рукопашный бой и стрельбу. Я занимался парашютно-десантной, тактической и специальной. Плюс отдельно с комиссаром и военфельдшером. Хотя с ней всё чаще тоже занимался Серёга.