— Великий боже, — снова повторила пораженная Джорджиана, не в состоянии придумать реплику пооригинальнее. — Но это же… это… постыдно. Неужели все мужчины таковы?
— Грубияны! — с ненавистью воскликнула мисс Дюран. — Да, все. Ну, за исключением моего брата Грегори. Вот он действительно славный малый. — Она чуть повернула голову к Джорджиане, и лицо ее оживилось. — Он даже женился на ней, — добавила она, кивком указывая на леди Хэйвлок, — чтобы спасти меня от омерзительного человека, за которого собиралась выйти замуж моя мачеха. Теперь, когда я живу под крышей брата, всем поганым охотникам за богатыми невестами придется дважды подумать, прежде чем позволить себе со мной вольности. Грегори их на месте пристрелит, — довольным тоном подытожила она.
— В самом деле?
— О да. Он очень метко стреляет и дрался уже на двух дуэлях.
— Все это прекрасно, но…
— Хотите сказать, что мне не следовало бы распространяться о дуэлях и охотниках за состоянием, от которых хочется сбежать, и отчимах, только и мечтающих… — Она разом замолчала.
— Нет, я совсем не это хотела сказать, — с возмущением ответила Джорджиана. — Мне просто стало интересно, почему ваш брат не научил вас самообороне?
— Самообороне? Что вы имеете в виду? Стрелять из пистолета? — Глаза девушки озарились интересом.
— Ну да, именно это я и имела в виду, но… — Джорджиана бросила виноватый взгляд на мачеху. О боже. Только бы, вернувшись домой, эта кровожадная девчушка не сообщила лорду Хэйвлоку, что мисс Джорджиана Уикфорд предложила ей научиться стрелять из пистолета развлечения ради. Мачеха от подобных новостей придет в неописуемую ярость.
Мисс Дюран проследила направление ее виноватого взгляда и склонила голову набок.
— Она из тех женщин, кто живет по кодексу глупейших правил и обязательств и считает, что девушке нельзя и шагу в сторону ступить?
— Да, но как вы?..
— Ох, у меня была дюжина мачех вроде этой! — презрительно воскликнула мисс Дюран. — Но ни одной из них не удалось сломать меня.
Джорджиана тут же догадалась о причастности Эдмунда к этому знакомству. Только вчера он говорил, что ей следует общаться с близкими по духу девушками. А Джулия не только терпеть не может докучливых кавалеров, но и имеет опыт общения с властолюбивыми мачехами.
Более того, хоть часть сказанного Джулией и была явным преувеличением, ее слова подтверждали возникшее у Джорджианы подозрение.
— А вы, случайно, не… как говорится… не трудный ребенок?
— Именно, — с гордостью подтвердила мисс Дюран.
— Как же я вас понимаю, — негромко проговорила Джорджиана. — Меня и саму называли девчонкой-сорванцом.