– Территория темных, – догадалась я.
– Истинно так, пресветлая императрица, – подтвердил Эдогар.
Присмотревшись к границе между сумраком и светлыми территориями, обнаружила, что по самой границе протекает река.
– Эхея, – подтвердил сановник.
Как любопытно.
А потом я увидела то, что заставило приглядеться внимательнее, – несколько светлых непросматриваемых пятен на самой реке.
– Территории свободных, – с презрением сообщил Эгадар. – Не видны ни с нашей стороны, ни со стороны темных, чем и пользуются.
Как интересно.
– Свободных кого? – поинтересовалась я.
– Людей, – с еще большим презрением ответил пресветлый.
Мне стало окончательно интересно.
Но, отметив полный презрения тон, я сменила тему и спросила:
– И как много вас не пережило правление Элионея?
Ответ оказался совершенно лишен эмоций, и звучал он как:
– Восемьдесят пять процентов.
Оригинально.
– Сочувствую, – произнесла я.
– Благодарю, пресветлая императрица.
Вновь повернувшись к карте, я припомнила, что своих сторонников из числа светлых кесарь, насколько мне известно, не оживлял. И зная его отношение к собственным кадрам, похоже, оживлять не собирался. Жаль, но будем работать с тем, что имеем.
– Мне в срочном порядке предоставить все законодательные акты, разделив на периоды правлений императоров, – произнесла я, скользя ладонью по карте.
Позади меня воцарилось напряженное молчание.
Обернувшись, вопросительно воззрилась на подчиненных.
Эдогар, сохраняя каменное выражение лица, переспросил:
– Законодательные акты, пресветлая императрица?
В тот момент я еще не поняла всю глубину своих проблем, списав его вопрос на мои, возможно, поверхностные познания в языке светлых. Все же у обучающего метода кесаря были погрешности, не могли не быть, как минимум потому, что внедренный в мою голову язык был построен на связи образ-слово, а язык светлых, как я уже убедилась, имел массу метафор и прочего, соответственно, я вполне могла произнести что-либо неверно. Поэтому уточнила:
– Законы, законодательные своды, подзаконные акты, конституция?
Пресветлый Эдогар продолжал стоять и смотреть на меня, сохраняя все то же каменное выражение на лице, но его глаза медленно округлялись, я же попросту отказывалась верить в возникшее уже подозрение.
– Хорошо, – проговорила, разделяя по слогам слово, – те документы, при помощи которых происходит регулирование управления империей?
* * *
Через час я сидела с бокалом вина и меланхолично взирала на уже основательно бесивших светлых с неизменно каменными физиономиями.
Итак, моя суровая реальность – законов здесь нет!