— Говорил ли я тебе когда-нибудь, что я люблю тебя, Женевьев? — Оскар решил зайти с другого конца. Женевьев молчала, отвернувшись. — Нет, не говорил, ни единого раза. Я делал с тобой любовь, я был твоим другом, но я ни разу не сказал: «Женевьев, я люблю тебя».
— Спасибо! — обиженно швырнула Женевьев. — Ты очень щедр!
— Женевьев. — Оскар придвинулся к ней близко-близко, взял Женевьев за иссушенную жизнью руку и поцеловал эту руку. За три недели, которые они не виделись, Женевьев не сменила духи, нет, тот же запах. — Женевьев, — продолжил Оскар вкрадчиво, — вспомни все, что я делал с тобой в постели! — И Оскар насильно повернул лицо Женевьев к себе. — Посмотри на меня! — приказал Оскар. — Ну!
Выражение, с каким Женевьев посмотрела на Оскара, можно было охарактеризовать как беспомощное. Может быть, именно таким взглядом смотрят на мир раненые домашние животные. Оскар, впрочем, никогда не охотился на домашних животных…
— Вспомни! — опять потребовал Оскар, и слабая улыбка посетила губы мадам де Брео. — Кто будет проделывать все это с тобой, если мы расстанемся? — хлестнул Оскар фразой.
Женевьев со страхом посмотрела на него из-за плеча. Вопросительно, словно желала спросить Оскара, кто будет.
— Никто, никогда, — подытожил безжалостный Оскар. — Люди твоего круга не занимаются такими вещами. Чтобы найти мне замену, ты вынуждена будешь спуститься в мир садомазохистов, найти с ними связь, посещать их парти и собрания… А ты никогда этого не сделаешь, потому что ты труслива.
Оскар остановился, давая мадам время осмыслить сказанное им, осмыслить будущее, которое ее ожидает.
— Мы не виделись около трех недель, ну и что, эти три недели жизнь твоя была полна сексуальных удовольствий? — Оскар добивал Женевьев, это было видно по ее поникшему взгляду. — Испытала ли ты хоть раз без меня то ощущение восхитительной наполненности, в котором пребывает твоя пизда после каждого сеанса любви со мной? Ты сама не раз говорила мне о «восхитительной наполненности» — это твое выражение.
Женевьев молчала. Рука ее непроизвольно поглаживала бархат обивки софы.
— Я не нужен тебе каждую минуту, — убежденно сказал Оскар. — Ты не можешь вытерпеть моего присутствия в твоем апартменте более двух дней. Ты сама всегда просишь меня уйти, объясняя, что ты хочешь побыть одна, отдохнуть… Разве не так?
— Ты сексуальный маньяк! — попробовала защититься Женевьев.
— Может быть! — равнодушно согласился Оскар. — Ничего страшного не произойдет, если я иногда буду уделять немного времени твоей подруге Сюзен…
— Я не хочу делить тебя с Сюзен! — воскликнула Женевьев. — Не хочу!