— Да замолчи ты, глупый человек!
— И я нисколько не буду удивлен, если вы… «втюритесь» в нее, как говорит Брантом.
— Я люблю Коризандру! — пылко возразил принц.
— О, я верю, — ответил Ноэ с насмешливой улыбкой, — но в путешествии отсутствующая возлюбленная точно так же теряет свои права, как муж, уехавший на войну или на охоту!
— Ноэ, ты богохульствуешь! Ты отрицаешь любовь!
— Ничего подобного! Просто я философ, имеющий свои принципы!
— А в чем заключаются эти твои принципы?
— В том, что нет никакого греха снять ризу с иконы святого Петра, если хочешь надеть ризу на икону святого Павла!
— Не понимаю!
— Я говорю, подобно вашей бабке Маргарите Наваррской, языком притч. Риза — любовь, икона — женщина, которую обожаешь. И если риза всегда со мной, а в путешествии мне вместо святого Петра встретился святой Павел, то…
— Милый мой Ноэ, ты просто развращенный вольнодумец! Я отвергаю такие нечестивые принципы!
— Посмотрим, посмотрим! — насмешливо сказал Ноэ.
В этот момент в дверях появился хозяин; он почтительно доложил, что гусь шипит на вертеле, и попросил своих гостей в ожидании соблаговолить отдать честь матлоту из угря, тушеной турской свинине и остатку кабаньего окорока, не пренебрегая парой запыленных бутылок старого вина.
Как раз тут появился и горожанин с молодой женщиной. Генрих любезно подскочил к последней, подал ей руку и усадил на почетное место справа от себя.
Уселись за еду. Горожанин держал себя очень хорошо: он не говорил лишнего, хотя и не отмалчивался, был почтителен без низкопоклонства и угодливости, любезен без навязчивости. Молодая женщина, к которой он обращался на «вы», называя ее Саррой, тоже держалась прелестно: она очень мило отвечала на любезности и галантные шутки принца и его спутника, но при этом ее лицо становилось печальным.
Принц старался рядом ловких расспросов разузнать, кто такие его собеседники. Что старика звали Самуилом, это Генрих узнал из обращения к нему Сарры, но от каких-либо разъяснений Сарра и Самуил решительно уклонялись, ограничившись замечанием, что едут из Тура в Париж. Как только ужин кончился, Сарра ушла к себе в комнату, а Самуил отправился в соседнее помещение, где ему приготовили постель.
— Пойдем подышим свежим ночным воздухом! — сказал принц, увлекая Ноэ на улицу.
— Уж не собираетесь ли вы поговорить со мной о Коризандре?
— Ты все смеешься! — ответил Генрих.
— Ничуть не смеюсь. Просто мои предсказания сбываются, и вы уже «втюрились» в хорошенькую мещаночку.
— Ошибаешься! Меня просто интригует: кем она приходится этому горожанину? Дочерью, женой? И она ли именно та женщина, которую вчера преследовал Рене!