— Но что же делал сам Рене в это время? — крикнул король, бледнея от злости.
— Должно быть, работал в Лувре с королевой, как говорил Годольфин, — спокойно ответил Гаскариль.
— Это правда! — крикнула королева.
— Значит, Рене невиновен?
— В этом деле невиновен, — ответил Гаскариль.
Все замерло в камере пыток, лица придворных побледнели. Сам король казался пораженным столбняком.
— Так… значит… он… невиновен? — заикаясь, повторил Карл IX.
— Невиновен, — словно эхо отозвался Гаскариль.
Крильон, зеленый от бешенства, яростно кусал кончики усов. Придворные были в полном отчаянии.
Король бросил недобрый взгляд на Екатерину и мрачно сказал:
— Ваше величество, если Рене невиновен, то это страшное несчастье, если же он все-таки виновен, то вы хорошо сыграли вашу партию. Но… я еще возьму реванш! — Король в бешенстве встал с кресла, крикнул придворным: «За мной, господа!» — и дошел уже до порога, но тут обернулся и сказал Ренодэну: — Раз этот господин невиновен, раскуйте его и отпустите, ну а того, другого, прикажите сейчас же повесить без всякого отлагательства.
Через час палач вел уже Гаскариля на Гревскую площадь. Гаскариль, полагаясь на обещание президента и королевы, был уверен, что ему ничего не грозит, и шел за палачом с видом жениха, отправляющегося на свадьбу, или племянника, шествующего за гробом дяди, от которого ожидается крупное наследство.
В момент выхода из Шатле к нему подошел президент Ренодэн и сунул ему сверток золота в карман.
— Ты снесешь эти деньги сам своей Фаринетте, — сказал он при этом, — Кабош подкуплен мной, будь спокоен!
И Гаскариль с самым веселым видом шел к Гревской площади.
Парижане не ждали казни, а потому Гревская площадь была почти совершенно пуста; собралось только несколько человек зевак.
— Эх, парень! — сказал палач. — Не везет тебе! Вся эта история разыграется почти лишь среди своих!
— Шутник! — ответил воришка.
Кабош обвязал его тело веревкой.
— Прочна ли эта веревка? — поинтересовался Гаскариль.
— Очень прочна! — успокоил его палач. — Ну, поднимайся теперь на лестницу!
Гаскариль быстро поднялся на самый верх. Кабош взобрался следом за ним и стал завязывать петлю в тоненькой веревочке.
— Готово! — сказал он, надевая петлю на шею осужденного.
— Да что вы делаете? — крикнул Гаскариль. — Вы с ума сошли?
— Что ты поешь тут, паренек?
— Да ведь это мертвая петля! Узел не закреплен!
— Ну да! Но как же ты хочешь, чтобы я удавил тебя, если петля не будет мертвой?
— Да ведь вы же знаете…
— Ровно ничего не знаю!
— Но ведь вы должны были повесить меня лишь в шутку.
— Что такое? — насмешливо сказал палач. — Кто это тебе напел такую глупость?