— Однако аббат Брантом более чем смел! — с хорошо разыгранным негодованием сказал Генрих.
Говоря это, он впился в принцессу таким взглядом, который был не настолько почтителен, насколько можно было ждать от мелкого беарнского дворянина.
Принцесса снова покраснела, но не мешала молодому человеку любоваться собой. А Генрих тут же ухватился за удобную тему.
— Конечно, — продолжал он, — Брантом вел себя настоящим нахалом, но его поступок можно объяснить охватившим его безумием, и согласитесь, если ваша божественная красота способна вскружить голову такому старому, опытному человеку, как он…
— Господин де Коарасс, вы ужасный льстец!
— Простите меня, принцесса, но я просто откровенный провинциал!
— Надеюсь, по крайней мере, что вы не пришлете мне завтра чулок по примеру Брантома!
— Счастье хоть изредка видеть ваше высочество является для меня венцом всех моих грез, принцесса! — нежно ответил Генрих.
Маргарита нашла, что сир де Коарасс слишком горячо приступает к делу, и сочла нужным переменить тему.
— Знаете ли вы, господин де Коарасс, — сказала она, — что король сразу полюбил вас?
— Его величество превознес меня свыше меры!
— Вы родственник Пибрака?
— Да, ваше высочество.
— Он очень умен.
— О, без сомнения! — ответил Генрих и тут же решил вновь вернуть разговор к первоначальной теме, от которой, видимо, увиливала Маргарита. — Кстати, разве мессир де Брантом не извинился перед вами?
— Нет, чтобы излечиться от своего безумия, он удалился в свое аббатство.
— Бедный человек!
— Как, да вы жалеете его? — спросила Маргарита.
— Да как же мне не жалеть его, принцесса, если я понимаю, как он должен был страдать! — ответил Генрих.
На этот раз намек отличался излишней прозрачностью.
— Вы отличаетесь настоящей гасконской смелостью! — заметила Маргарита.
— Бога ради, простите, принцесса, но я так смущен…
Генрих так тонко разыграл сконфуженного, что Маргарита была тронута смущением беарнца.
— Сколько вам лет? — спросила она.
— Двадцать.
— В таком случае я прощаю вас! — сказала она, протягивая ему руку.
Генрих взял эту руку, осмелился поднести ее к губам и сделал движение, собираясь опуститься на колени перед Маргаритой, но в этот момент в дверь постучали.
— Кто там? — испуганно спросила принцесса.
— Ваше высочество, — ответил юный голос, — королева-мать послала меня за вами!
— Хорошо, милый Рауль, — ответила Маргарита, узнав пажа по голосу, — скажи королеве, что я собиралась лечь спать, но я оденусь и приду. — Затем она подбежала к маленькой боковой двери и тихо крикнула: — Нанси!
Не прошло и двух секунд, как в коридоре послышалось шуршание шелкового платья Нанси, и камеристка вошла в комнату.