— Как видите, — сказала принцесса Генриху, — я принуждена расстаться с вами!
— Увы! — вздохнул Генрих.
— А я-то так хотела узнать от вас все подробности относительно наваррского двора!
— Но я всегда к услугам вашего высочества!
— Ну что же, приходите завтра опять!.. — И с этими словами Маргарита дала принцу руку для поцелуя и приказала Нанси проводить его.
Через несколько минут Генрих уже проходил мимо кабачка Маликана. Рассеянно заглянув туда, он увидал какого-то человека, спокойно гревшегося у камина. Это был Ноэ.
— А, это вы, Анри? — сказал последний. — А я только потому и зашел сюда, что рассчитывал встретиться с вами!
— Ты так расстроен? — шепотом спросил Генрих приятеля. — Уж не пришлось ли тебе добираться сюда вплавь прямым сообщением от моста Святого Михаила?
— Нет, — ответил Ноэ, — я обеспокоен за вас!
— За меня? Это почему?
— Вы провели целый день у красавицы Сарры?
— Ах черт, а ведь я совершенно забыл о ней! Странное дело: у Сарры я забываю о существовании принцессы Маргариты, у Маргариты — о существовании красотки-еврейки!
— Так! Как видно, память у вас находится в добром согласии с сердцем!
— Но принцесса так красива!
— Ах, так вы ее любите?
— Это я пока еще не могу сказать.
— Так, значит, вы любите ювелиршу?
— Не знаю, ничего не знаю! Она тоже удивительно красива и к тому же так несчастна! Ведь этот Лорьо, которого мы считали таким честным и порядочным, на самом деле просто негодяй, разбойник, убийца!
— Вот как? — сказал Ноэ. — А я-то собирался спасти его от большой опасности! Да, мне кажется, что его немножко прирежут. Ну, теперь я не стану мешаться в это дело, но его жену непременно надо будет спасти!
— Да что ты говоришь? — взволнованно спросил принц. — Они оба подвергаются опасности? Расскажи мне скорее, в чем дело!
В то время как Генрих Наваррский был еще у принцессы Маргариты, Рене шел в Лувр, объятый думами, навеянными на него откровениями Годольфина.
Он имел право свободного доступа к королеве во всякое время. Екатерина не могла и дня прожить без своего парфюмера, и Флорентинец знал больше государственных тайн, чем сам король. Когда он вошел в комнату королевы, она как раз дочитывала объемистое письмо младшего сына, герцога Анжуйского, который писал ей из Анжера о бунтовщическом движении среди гугенотов.
— Ну, погоди только! — со злобой пробормотала она. — Я заставлю короля, несмотря на всю его слабость, издать хорошенький указ против этих поклонников проповеди! А, это ты, Рене? — сказала она, увидев парфюмера. — Ты очень кстати!
— Я нужен вашему величеству?