Ютурна могла быть растерзана в горах волками, попасть к разбойникам, быть проданной в рабство, но разве в Риме ей было лучше? Разве ее не терзали тут дикие звери в образе людей? Разве не обращались с ней как с невольницей? Что ждет ее, если она возвратится? А если нет, то сына Турна ждет казнь.
Мало-помалу путем размышлений Брут решил, что надо выбрать средний путь, то есть после возвращения беглянки не сразу возвестить о ее прибытии, а в случае неудачи поисков не отнимать у Туллии всякую надежду.
Он добыл от одного знакомого ему купца все, что нужно для этой цели, и стал терпеливо ждать вечера.
Поскакав разыскивать сестру, Эмилий предположил, что она, может быть, укрылась в доме новобрачной Лукреции; что она не сбежала, а только без спроса возвратилась в Коллацию, забыв что-нибудь там и боясь вернуться в Рим без этой вещи.
Дорогой такая мысль превратилась в полное убеждение, и молодой человек спокойно остановил свою лошадь у дома Луция.
Было обеденное время. Семья сидела за обедом, приготовленным под надзором новобрачной. Там находился престарелый отец Луция, Эгерий, и сестра Фульвия, скромная девочка четырнадцати лет, что, впрочем, для тогдашней итальянки считалось уже возрастом почти невесты.
— Кто может теперь посетить нас? — промолвил старик, услышав, как лошадь Эмилия остановилась у крыльца.
Все с недоумением оглянулись на входную дверь.
— Здравствуйте! — сказал Эмилий, вступая в атриум.
— Прошу не побрезговать обедом, — обратился к нему Эгерий, — садись, молодой человек!.. Ты всегда желанный гость в моем доме в память отца твоего.
— Ты желанный гость для меня и помимо отца, которого я не знал, — продолжил Луций, — но все-таки гость неожиданный. Она здесь что-нибудь позабыла, моя тетка, и прислала тебя?
— Где моя сестра? — спросил Эмилий, оглядывая комнату.
— Твоя сестра? — повторили вопрос все присутствующие.
— Да… где же Ютурна?
— Она с вами уехала.
— Она не здесь?
— Зачем же ей здесь быть?
— Ее нет!.. — вскрикнул Эмилий, почти упал на скамью и опустил голову на стол.
Несколько времени длилось томительное молчанье. Все глядели на сироту, недоумевая, что такое случилось с ним и его сестрой. Наконец Луций ласково тронул его за плечо, позвав:
— Эмилий!..
— Казнь! — глухо простонал юноша.
— Какая казнь? Кому? Скажи, что за новая беда случилась? — раздалось со всех сторон.
— Кому казнь… мне!.. Сестра похитила все драгоценности, данные ей Туллией для пира, и бежала.
Луций, Эгерий и Лукреция стали расспрашивать о подробностях происшествия, а Фульвия, никогда не ездившая в Рим и поэтому не знакомая с Эмилием, отошла в сторону.