— Да на черта он нам, козел старый. Не надоел он тебе? Ты подумай, Ладуль, ну чего этому черту все: и баба такая, и деньги. Инфаркт я ему мигом устрою, ты только шепни.
Слова Лома меня слегка настораживали: эдак он завтра вспомнит, что тут нагородил, и с перепугу голову мне оторвет. Надо было что-то придумать.
— Ломик, — я время тянула, целовала его и грудью терлась, — скажи мне слова.
— Какие?
— Ну, какие мужчина женщине говорит.
И Лом сказал. Слов пятнадцать, десять из них порядочная женщина даже мысленно повторить не сможет. Я покраснела, а Лом заржал.
— Ладушка, радость моя, я ведь по-хорошему с тобой хочу. Поженимся, все деньги наши будут, слышь? Я ведь знаю, ты баба честная, сколько лет с Аркашкой жила и ему не изменяла, я ж приглядывал. А Димка, понятное дело, что ж тебе была за радость со стариком… Со мной все по-другому будет. Ты, может, думаешь, я бабник? Да на хрена они мне, ну лезут, суки, лезут, я ж один живу. Почему я до сих пор не женился, а? Я тебя жду, век свободы не видать, если вру. Слышишь, Ладушка?
— Слышу, — вздохнула я.
— Так что скажешь?
— Считай, я в деле. Только вот что, горячку не пори, здесь по-умному надо… Я к делам присмотрюсь получше, вникну, чтобы разом все к рукам прибрать.
— Хорошо, Ладуль, как скажешь.
— И от меня подальше держись, — попробовала я внести ясность. — Аркаша не дурак, смекнет, в чем дело.
— Понял, — кивнул Лом. — Завтра увидимся? Приезжай ко мне, слышишь?
— Ломик, хочешь дело делать, о сексе забудь, — наставительно сказала я.
— Как забыть, — ужаснулся он, — ты что, Ладушка, да на черта мне тогда и деньги?
Да, трудно было говорить с распаленным страстью Ломом.
— Надо поосторожней, меня слушай, скажу можно, значит, можно. Понял?
— Завтра, да? — спросил Лом, заглядывая мне в глаза.
— С ума сошел? Ты меня вообще-то слышишь?
— Но сегодня время-то еще есть?
* * *
Прошел месяц. Димку я так ни разу и не видела. Душа изболелась. В начале лета пришла в контору. Лом тосковал на диване. Я села на стол напротив него, ногу на ногу закинула.
— Где Аркашка? — спросила.
— Здесь. Суетится. Радость у нас, сына женим.
— Димка женится? — Как ни ударила меня новость, но перед Ломом я сдержалась, спросила спокойно.
— Ага. Старичок наш рад, до потолка прыгает. Студентка, спортсменка и просто красавица. Порядочная. На порядочность старичок особенно напирал, видать, уже испробовал.
— А где гулять будут, здесь?
— Обижаешь, сына женим, один он у нас. В «Камелии». Старичок народу сгоняет, целый табун.
— Ты пойдешь?
— Конечно. Кто ж за порядком следить будет?
— Да когда свадьба-то?