«Ох, – говорил про себя старый хохол граф, – чего нам стоило расхлебать эту твою конституционную затею, которою ты пускала пыль в глаза по адресу Вольтера и всея Европы».
После этого Храповицкий подал государыне бумаги.
– Это что? – спросила Екатерина.
– Черновой журнал путешествия вашего величества по Днепру, – отвечал докладчик.
Императрица стала просматривать его.
– А это надо вычеркнуть, – заметила она, глянув на Безбородку, – тут говорится, помните, о том, как в одном месте, на Днепре, прижало к берегу галеру «Днепр»: не вышло бы пустых разглашений и глупых толков.
– Что Днепр прижал своего тезку «Днепра»? – улыбнулся неунывающий Левушка.
– Да, Левушка глупый каламбур, а может облететь всю Европу.
– Впрочем, бывает, матушка, что и тезка тезку прижимает.
– Довольно! – откликнулась в кресле императрица. – Надо показать моим гостям наше приобретение. Князь Григорий Александрович хочет всех нас потешить, покатать по морю на яхте.
И она приказала позвать к себе Потемкина, который вместе с Мамоновым распоряжался украшением на славу яхты.
Потемкин застал государыню на балконе ее временного дворца, выходившего на море. Она хотела освежиться и оставалась в том же утреннем капоте, в каком она только что принимала Нарышкина, графа Безбородку и Храповицкого: это ее всегдашний костюм до «выхода» и до «волочесания».
Она стояла на балконе, внизу которого плескалось море. Морской ветер развевал лопасти ее чепца. Тот же ветер трепал и пряди выбившихся из-под чепца седеющих кос.
– Стареюсь я, Григорий Александрович, – говорила она с грустью, – здоровье уже не то. Часто недомогаю.
– Бог милостив, матушка, – утешал ее Потемкин. – Это путешествие придаст тебе силы.
В дверях, выходивших на балкон, стоял Захар. Лицо его, видимо, выражало недовольство и беспокойство.
– Ты что, Захар? – спросила государыня.
– Что! – недовольным голосом отвечал Захар. – За вами смотри, как за маленькой… А не усмотрел, Захар виноват.
– Да чем я провинилась, Захар? – снова спросила Екатерина.
– А разве не видите, что ветер с моря, долго ли простудиться в легоньком капотишке? А там все скажут, что Захар не усмотрел.
– Кто это все?
– Вся российская держава, вот кто! Захара злодеем назовут.
Заметив улыбку Потемкина, избалованный камердинер начал злиться.
– Извольте идти в комнаты, вот что! – настойчиво заговорил он. – Я вам не позволю губить себя.
– Ах, отстань, Захар! – пожала плечами Екатерина. – Ты мне надоел своею воркотней… Уходи!
Захар, сурово глянув на Потемкина, молча удалился.
Войдя во внутренние покои, так как ветер с моря постоянно свежел, императрица велела камеристке позвать зачем-то Захара. Бросились в его комнату, пустая. Стали искать по всему дворцу, нет Захара… Где он? Что с ним?