— Знаю, — сказал Глеб. — Воду как наговаривать?
— Обыкновенно. «Божья вода Вован, кликуха моя Колян. Лоха с себя смываю, крутой прикид надеваю. Ключ и замок».
— А венец порядочности?
— Ну, там малость посложнее. Улику нужно какую-никакую у следствия уворовать. Или там с ментами договориться, чтобы продали… Небольшую, желательно.
— Это просто, — заверил Глеб. — Дальше!
— Улику растереть в порошок — и пускай порченый его семь дней в вино себе подсыпает. Лучше в кагор. А наговор такой: «Пётр соборовался, народ собрался; глядят и ждут, когда понятые придут. Приведи, Пётр, и мне мою долю. Аминь. Аминь. Аминь».
— Поститься надо?
— Не обязательно. Обычно и так выходит. Правда, там другая закавыка: вещдок могут и подложный продать, с них станется. Пьёт-пьёт клиент кагор с порошком, а порча как была — так и есть. Поэтому, когда покупаешь, гляди на энергетику. Да и это тоже не всегда помогает. Какую вещь из ментовки ни возьми — любая отрицательно заряжена… Поди разбери…
К сожалению, беседа их была прервана на самом интересном месте. Кто-то деликатно постучал во входную дверь, затем осторожно её приоткрыл и не менее деликатно осведомился:
— Можно?
— Можно, можно… — ворчливо откликнулся старый колдун.
В дверном проёме прихожей показался долговязый детина с беспощадной челюстью и умоляющими о пощаде глазами.
— Вы Ефрем Нехорошев?
— Да вроде бы… Садись, мил человек…
Потёртое гостевое кресло оказалось для гостя маловато. Верзила поёрзал, не зная, куда деть колени и локти.
— Помогите! — бросив конечности как попало, слёзно попросил он. — Был у одной бабки, она меня к вам направила… Испортили тебя, говорит, милок, ещё в детстве. Ты-то, говорит, думал: воспитание, а оказывается: порча…
— Так…
— Сил уже моих больше нет! Вроде Богом не обижен, всё при мне, с тринадцати лет пулевой стрельбой увлекаюсь, работу хорошую предлагают…
— И в чём трудность?
— Клиентов жалко! — с надрывом признался бедняга. — Рука не поднимается! А вы, говорят, венец милосердия снимаете…
Что на того сердиться, кто нас не боится?
В. И. Даль
— Ну? И что ты тут в моё отсутствие понатворил?
Каждый раз, выходя из очередного запоя, старый колдун Ефрем Нехорошев начинал новую жизнь непременно с этой страдальчески-насмешливой фразы.
— Да много чего… — с недовольным видом отозвался Глеб Портнягин, подавая учителю рассол, тайно и без особой надежды заговорённый им на внушение неприязни к спиртному. — Отсушки-присушки, порчи всякие… У тётеньки одной молоток для отбивных со стола упал…
— И что?
— За отмазкой прибежала… Решила: силовые структуры придут…