Одним словом, мы хотели, чтобы директором у нас был Чуи. Мы ждали его затаив дыхание. Никто из нас не видел его раньше и не знал о нем ничего, кроме школьного фольклора. Но мы пели, исполненные надежды: «Новая школа, новые люди. Начнем все сначала». Среди белых учителей царили мрак и уныние, двое или трое даже подали в отставку. Опасение и торжество, отчаяние и надежда, поджатые губы и ослепительные улыбки — все это перемешалось, пока мы ждали приезда Чуи.
И вот наконец он приехал. Мы выстроились вдоль дорожки от ворот до канцелярии. Он помахал нам рукой, и мы ответили криком, который вырвался из наших сердец: «Чууууууи!»
Первое собрание… Мы явились в зал почти на час раньше назначенного времени. Мы пели, хлопали в ладоши, произносили речи. Белые учителя стояли поодаль и нервно переговаривались между собой.
Вошел Чуи. Мертвая, могильная тишина. Он поднялся по ступенькам на сцену. Все глаза были устремлены на него. На нем были шорты цвета хаки, рубашка и пробковый шлем от солнца — черная копия Фродшема. Мы ждали, когда же он заговорит и рассеет наши сомнения и страхи. Он начал с провозглашения правил. Он воздал должное учителям за высокий уровень преподавания, благодаря которому наша школа стала известна всей стране. Он желает, более того, он горячо об этом мечтает, чтобы все учителя остались и чтобы они знали: он приехал не ломать, а строить дальше на фундаменте, который уже существует, никакой программы скороспелой африканизации, так как нервозная поспешность не раз уже приводила к краху прекрасные учебные заведения. В последнее время в школе наблюдалось резкое ухудшение дисциплины, и он поклялся — с помощью всех окружающих разрешить и эту проблему. Вместо того чтобы разрушать систему старост, он вольет в нее свежую кровь. Послушание — прямая дорога к устойчивости и порядку, единственно возможная основа нормального обучения. Школа подобна телу человека, у нее есть голова, руки, ноги, выполняющие возложенные на них функции ради блага всего организма. Он прочитал нам отрывок из Шекспира:
На небесах планеты и Земля
Законы подчиненья соблюдают,
Имеют центр, и ранг, и старшинство,
Обычай и порядок постоянный.
И потому торжественное Солнце
На небесах сияет, как на троне,
И буйный бег планет разумным оком
Умеет направлять, как повелитель,
Распределяя мудро и бесстрастно
Добро и зло. Ведь если вдруг планеты.
Задумают вращаться самовольно,
Какой возникнет в небесах раздор!
Какие потрясенья их постигнут!
Как вздыбятся моря и содрогнутся
Материки! И вихри друг на друга
Набросятся, круша и ужасая,