— Что, Енечка, мышка моя, — горячо зашептал мне на ухо мучитель, — будешь ещё дразнить кота?
— Не-е-ет, — я готова была на всё, лишь бы он позволил мне… дал возможность… испытать блаженство неги от удовлетворения, покоряясь ему без остатка.
— Ну смотри… В следующий раз постараюсь быть более изощрённым…
И он отпустил себя, перестал сдерживаться, позволяя мне полностью погрузиться в яркие ощущения вместе с ним. Я открыла глаза, когда почувствовала, что нахожусь в самой крайней точке, на пике своего исступления и утонула в синем пламени сапфира, и растворилась в нём, содрогаясь от исчезающего напряжения вместе с мужчиной одновременно. Я упала в блаженство… и плавилась от неги, познавая чувственное счастье. Мне было восхитительно хорошо.
* * *
Вечером после ужина Каус оставил меня, взяв обещание, что дождусь его на острове и никуда не сбегу. Ни в какие измерения. Смеркалось, когда Алейна вынесла на террасу чайник со свежезаваренным ароматным чаем. Я настояла на том, чтобы скоротать последние часы перед сном вместе с ней и Лайном. Это была возможность, когда можно было пообщаться без Кауса, и упускать её я не собиралась ни при каких обстоятельствах. Тем более, что несмотря на их доброжелательность и заботу между нами появилась дистанция. Дистанция необоснованная, мне непонятная, и с этим нужно было разобраться.
— Что происходит? — я потребовала ответа после первого же глотка, грозно нахмурив брови, переводя взгляд от одного к другому.
— Дорогая, у тебя очень серьёзный покровитель, — виновато улыбнулась Алейна. — Любая оплошность по отношению к тебе может привести к непредсказуемому результату.
— То есть вы меня боитесь?
— Не тебя…. — Алейна потупила взгляд.
Конечно, надо было сразу догадаться. Мир начал замыкаться на Фациесе. С ним я, и правда, могу оказаться в полной изоляции. Вокруг будут те, кто захочет получить прямую выгоду от общения, но таких быстро раскусит «покровитель», либо умные люди начнут держаться от меня подальше, чтобы не наживать проблем. Понимание этого вызывало во мне отчасти негодование, отчасти желание показать, что он не такой уж и зверь.
— Он пообещал, что вернёт Эльзу.
— Мы признательны тебе за помощь, — улыбнулся Лайн, — за беспокойство о нашей дочери, — его зрачки дрогнули, быстро расширяясь от испытываемых им искренних чувств.
— Я очень люблю Эльзу… — я хотела показать им, что делаю всё это и ради девочки, — а она меня.
— Мы очень переживали, когда тебя принёс сюда Каус на руках, — грустно вздохнула Алейна.
— На руках?
— Да, детка, — она оживилась и поудобнее разместилась в кресле, которое отчаянно скрипнуло, подстраиваясь под её пышные формы. — Он не отходил от тебя все три дня, пока ты лежала без сознания.