– Сколько, лукавый раб, взял ты с Долгорукова денег за то, что впускал его на двор в неурочное время? – грозно спросил Меншиков у сторожа.
– Князь пожаловал мне целковый, – всхлипывая, ответил тот.
– Подлый холоп, за целковый ты продал своего господина! Эй, дворецкого ко мне!
– Я здесь, ваша светлость, – раболепно изгибаясь, ответил толстый, круглый, с лунообразным лицом дворецкий Никанор Саввич.
– Сторожа со всей семьей на поселенье! Чтобы завтра же его не было на моем дворе!
– Будет исполнено, ваша светлость!
– Продажному холопу нет пощады! – И, сердито проговорив эти слова, Меншиков направился к своему дворцу.
Дворецкий на почтительном расстоянии следовал за ним.
– Горничную девку Аришку одеть в посконный сарафан, выстричь косу и отправить в мою сибирскую вотчину, в скотницы… Понял? – в самых дверях дворца обратился Меншиков к своему дворецкому.
– Будет исполнено, ваша светлость!
Это распоряжение князя относительно Арины было вызвано тем обстоятельством, что на нее дворецкий указал как на пособницу свиданий княжны с Долгоруковым. Никанор Саввич еще накануне выследил, что Арина передала какую-то записку сторожу; это показалось ему подозрительным; он проследил на следующий день за нею и сторожем и, убедившись, что княжна действительно находится на свидании с Долгоруковым, поспешил разбудить князя Меншикова. Тот спустился в сад, удостоверился в справедливости доноса дворецкого и круто распорядился как с обоими влюбленными, так и с горничной Аришей и со сторожем. Он с таким же удовольствием предпринял бы крайне крутые меры против возлюбленного своей дочери, но здесь пришлось ему несколько сократиться – ведь это был не смерд какой-либо, а представитель богатого и властного в то время рода князей Долгоруковых.
Князь Федор Долгоруков был сыном известного в то время вельможи Василия Лукича. Получив хорошее образование, он по воле императора Петра Великого был для усовершенствования в науках в числе других молодых дворян отправлен «в неметчину». Пробыв долгое время за границей, он вернулся в Россию развитым, образованным молодым человеком. В то время уже царствовала супруга великого Петра, Екатерина Алексеевна. Князь Василий Лукич советовал сыну Федору служить при дворе, но не лежало у того сердце к придворной службе; он выбрал военное поприще и скоро дослужился до офицерского чина.
Как-то на придворном балу князь Федор увидел дочерей Меншикова и полюбил старшую, Марию. Он стал часто бывать со своим отцом и один у Меншикова. Княгиня Дарья Михайловна ласково встречала блестящего молодого гвардейца, ее дочери тоже. Особенно же Федор Долгоруков произвел впечатление на старшую, княжну Марию, и вскоре они оба полюбили друг друга, но про свою любовь никому не говорили.