– Герман пошел молиться в церковь под гору, – сказал Лучко, выйдя к ним в столовую.
Огарев и Гульц ушли. Воевода, придя домой, послал своего денщика узнать, находится ли гетман в церкви. Его там не оказалось, но тем не менее воевода пошел туда, так как храм этот сооружен был гетманом, и он по случаю праздника должен был туда прийти.
В то время, когда воевода молился, за полковником Гульцом пришел от гетмана казак.
Полковник тотчас отправился к нему.
– Пришли ко мне из Запорожья кошевой атаман да полковник Соха с казаками и говорят: «Не любо нам, что царские воеводы в малороссийских городах и чинят многие налоги и обиды». Я к царскому величеству об этом писал, но ответа нет. Вы бы, полковники, из городов выходили.
– Пошли за воеводой и моими товарищами и сам скажи, – возразил Гульц.
– Да что мне твой воевода, этот боярский пес, – крикнул гетман. – А вот что я скажу: коли сейчас же из города не пойдете, так казаки вас побьют всех.
– Хорошо, – сказал немец, – но коли мы пойдем из города, так ты не вели нас бить.
– Что ты, что ты, мы не ляхи. – И, крестя лицо, он прибавил: – От казаков задора не будет, только вы выходите смирно.
Гульц отправился к воеводе и передал ему слова гетмана.
– Не могу я покинуть города, – воскликнул Огарев, – нужно лично переговорить с гетманом; потом он отречется от своих слов.
Когда Огарев зашел к Брюховецкому, он долго не хотел его принять, наконец вышел и объявил:
– Запорожцы требуют, чтобы русские немедленно очистили город.
Огарев возвратился к себе и сказал жене своей:
– Собирайся в путь… Нас здесь всего двести человек и крепости никакой здесь нет.
– Напрасно, – сказала она, – здесь каждый дом наша крепость… Будем сражаться… а там пошли в другие города, и нам дадут помощь.
– Пока эта помощь придет, нас всех перебьют и перережут, – возразил Огарев. – Притом, если мы выйдем из города, мы и людей и себя спасем: гетман клялся Богом, что нам по пути ничего дурного не сделают.
– Выступим, – вздохнула жена его, – но сердце мое не предвещает ничего доброго… уж лучше бы здесь защищаться…
Начала она и люди ее, и войско собираться в путь, и несколько часов спустя по направлению к Переяславлю потянулись прежде всего немец Гульц с обозами и возком, в котором находилась жена Огарева; полковник на коне ехал рядом с экипажем для ее защиты на случаай нападения.
Доехали они так до заставы. Здесь казачий старшина Иван Бугай, коренастый, здоровенный запорожец, стоявший с сотнею казаков, пропустил их беспрепятственно с обозом.
Потянулись они по дороге в надежде, что и воевода с резервом тоже благополучно выйдет из города.