«Что-то в нем есть, — подумала Анна. — Харизма. Он похож на красивого, гордого римлянина. Для полноты картины не хватает только тоги и высоко завязанных сандалий. Педераст, наверное. Мужчины, которые так выглядят, всегда педерасты».
— Идем, — сказал Кай. — Я все тебе покажу.
Они вошли в главное здание и оказались в кухне. Маленькое помещение со столетними потолочными балками и неровными стенами из природного камня. Перемычки крохотных окон были настолько кривыми, что казались сошедшими со старинной картины. Свет попадал на кухню главным образом через застекленную дверь, которая сейчас была распахнута настежь. Несмотря на то что на улице с каждой минутой становилось все теплее, в кухне было очень холодно. В углу находилась каменная скамья, а перед ней стоял стол из тяжелого струганого каштанового дерева. Анне сразу же бросилась в глаза фотография, висевшая над скамьей. На ней была изображена молодая женщина приблизительно того же возраста, как и Анна, державшая бокал с вином, и вид у нее был задумчивый. Фотография была красивой и необыкновенно яркой, однако на древней стене производила впечатление инородного тела. Рабочая плита тоже была сделана из тяжелого камня, перегородка за плитой — из грубого маттоне[33].
Явно самодельные дверцы шкафа дополняли образ простой деревенской кухни прошлого века. Кухонный шкафчик заменяла узкая полка, подвешенная к потолку на тяжелых цепях. Тарелки и чашки на ней качались при малейшем сквозняке.
Узкая винтовая каменная лестница вела на второй этаж, где в глаза сразу же бросался большой, но очень простой камин. Прекрасный пол из старого кирпича прекрасно сочетался с отреставрированным шкафом и двумя маленькими креслами, стоявшими у окна. Оттуда открывался прекрасный вид на протекавший далеко внизу ручей и маленькую мельницу. В спальне стояли роскошная двуспальная кровать и комод.
Имущества у Энрико, похоже, было немного. Комната была относительно темной, поскольку росший прямо перед окном орех закрывал почти весь свет. Стеклянная дверь вела на самую высокую террасу, на которой по-прежнему неподвижно сидел Энрико, Отсюда было видно, что он читает «Мир мудрости», что, впрочем, совсем не удивило Анну. Конечно же, он предавался философствованию. Философ перед старой мельницей, которую сам же отреставрировал. Все прекрасно дополняло друг друга.
Из комнаты с камином можно было попасть в ванную, имевшую два уровня. Наверху находились две раковины, а этажом ниже — открытый двойной душ напротив туалета. Дверь туалета была открыта и сквозь нее видна была причудливая скала, в которой Энрико вырубил небольшую лестницу, и густой лес, образующий границу долины.