Через четверть часа появилась Эдда — как обычно, с недовольным и скучающим видом. Она заплела отдельные пряди волос в малюсенькие косички, которые торчали в разные стороны. За ней на террасу, спотыкаясь, приплелся Ян, так неотрывно нажимающий на клавиши гейм-боя, что за этим занятием даже не замечал, куда ступал.
— О боже! — сказала Беттина, глядя на голову Эдды. — Когда ты это сделала? Наверное, понадобилось несколько часов!
— Вчера вечером. Я не могла уснуть.
— Доброе утро, красавица и красавец! Возьми кусочек белого хлеба, Ян. Ты хочешь яйцо, Эдда?
Эдда покачала головой:
— Я на диете.
Марайке застонала, но ничего не сказала.
— Как вы относитесь к тому, что мы сегодня поедем на море? — спросила Беттина.
— Круто! — сказал Ян.
— О боже! — сказала Эдда. — Придется несколько часов шляться по пляжу, а это вообще хуже не придумаешь!
— Зато хорошо для твоей фигуры, — улыбнувшись, сказала Марайке.
Через час Марайке осталась одна. Почитав минут десять, она пошла в дом, чтобы надеть брюки. Когда неподвижно лежишь в гамаке, становится холодно. Еще минут через десять на террасе появилась Элеонора. Она была в перчатках и держала садовые ножницы для обрезки роз. Марайке улыбнулась. Просто Элеонору разобрало любопытство, и она искала способ поговорить. Обрезка роз, конечно, была лишь предлогом.
— Доброе утро! — сказала Элеонора. — Надеюсь, вам не помешает, если я обрежу розы? Это нужно делать сейчас, осенью, вот я и тороплюсь.
— Не беспокойтесь, — ответила Марайке, — мне это не мешает.
Элеонора поработала минут пять молча, затем не выдержала.
— Ваша подруга рассказала мне, что вы комиссар полиции… — осторожно сказала она.
— Да, это так.
— Вы ведете расследование убийств?
— Да.
— Мне кажется, это непросто.
— Да. Так оно и есть.
— Сколько времени вам требуется, чтобы расследовать убийство?
Марайке в душе застонала. Это был вопрос ради вопроса. Такой же абсурдный, как и постоянно повторяющийся вопрос журналистов к артисту: как это ему удается выучить текст наизусть?
— Все зависит от обстоятельств, — тем не менее очень любезно ответила Марайке. — Иногда мы ловим преступника очень быстро, а иногда вообще не находим. Дело не только в следственной работе, нужно иметь еще чуточку везения.
— Верю.
Марайке захлопнула книгу. Это была возможность поговорить о своем.
— Скажите, Элеонора… — начала Марайке. — Я слышала, что в последние десять лет в округе исчезали дети. Вы что-нибудь об этом знаете?
Элеонора кивнула, отложила ножницы в сторону и села.
— Три маленьких мальчика бесследно пропали несколько лет назад. Один исчез, когда играл у ручья, другой — по дороге в школу… Никто из них больше не появился. Не было найдено никаких следов, нет никого, кто попал бы под подозрение. Просто жуть!