Антип еще не проспался от вчерашних возлияний. Мутный взгляд, стойкий перегар, хриплый, дребезжащий голос. Он медленно, тягуче, спотыкаясь на твердых согласных, произнес, указывая на грязный бокал:
— Плесни-кка кконьячкку.
Рустам недовольно пожал плечами, но бокал поднял, брезгливо заглянув внутрь.
— Давай, а тто в стакккане блохха на аркане.
— Кто? — Рустам испуганно отбросил бокал, но толстое стекло не разбилось, а лишь мерзко звякнуло, встретившись с полом, — Ну, тебя с твоими шутками. Какая еще блоха…
— Такккая! Пусто в стаккане значит! Не надо мне тттвоего стакана мне… — последние слова Антип выкрикнул громко, заставив Рустама испуганно сжаться.
Трясущаяся рука с трудом поймала и откупорила бутылку. Не предлагая Рустаму, он проглотил остатки содержимого.
— Это ты к чему?
— А к тому! — снова перешел на крик пьяный Антип, но тут же успокоился, — Мне так легче… не сойти с ума. Смерти, смерти. Мрут как мухи… Столько уже похорон видел…
— Да ты и не пришел на прощание-то, — с укоризной произнес Рустам.
— А нечего там делать, — отмахнулся бандит.
Помолчав минуту, Анти-поэт залез под одеяло и тут же заснул.
— Вот спасибо, друг! — разозлился Рустам, так и не сказав главного, зачем приходил.
* * *
Калитка исчезла, снова обернувшись запотевшим стеклом. Деревья заиграли листвой, и птичий хор завел приветливые рулады. Волна жестом радушного хозяина пригласил всех войти, и Макс первым проскользнул за ограду. Ждан остановился в нескольких метрах от стекла, и, придержав за локоть Алексея, представил гостей.
— Это Михаил. Он же Белый, фамилия такая, — указал богатырь на офицера, — Наш человек. Мы с ним вместе много думаем…
— Рад! — по-военному четко произнес Белый, пожимая протянутую руку.
— Это Степан, — представил Ждан сухого старичка, одетого в длинную льняную косоворотку, — Хороший мужик, добрый.
— Офень прияфно, — старичок сильно потряс руку Волны, заглядывая в глаза.
— Что? Не понял? — переспросил Алексей.
— Гофорю, фто офень прияфно пофнакомиться!
— Проходи Степка, проходи, — подтолкнул Ждан, следом направляясь к бронзовой ограде.
Перед запотевшим стеклом гости замерли — удивленные взгляды остановились на надписи. Алексей подошел ближе, но написанный им «Привет» изменился — теперь там красовались символы: «¿ыт отэ, анлоВ».