Эрдоган сильно просчитался. Он не понимает, что происходит в США.
Дональд Трамп — в отличие от предыдущих президентов — продемонстрировал бесконечную готовность запугивать не только врагов, но и бывших союзников.
— Усиление санкций против России можно расценить как объявление экономической войны, — сказал в августе 2018 года глава правительства Дмитрий Анатольевич Медведев. — И на эту войну необходимо, нужно будет реагировать — экономическими методами, политическими методами, а в случае необходимости и иными методами.
До встречи с Путиным в Хельсинки на вопрос журналиста относительно Крыма: «Не готов ли Трамп признать вхождение полуострова в состав России?» — американский президент ответил как-то неопределенно:
— Президент Обама позволил этому случиться. Это было во время его «вахты», а не моей… Позволил бы я этому случиться? Нет, я бы не позволил. Что будет с Крымом дальше? Этого я вам сказать не могу. Но я недоволен ситуацией с Крымом.
Слова американского президента породили спекуляции о том, что он будто бы готов признать Крым российским…
Мне почему-то кажется, что Трамп — не самый большой знаток международных дел — в тот момент, возможно, не совсем отчетливо понимал, что такое Крым, о котором его спрашивают. Потому и ответил неразборчиво. И если ему потом задавали такой вопрос в надежде на положительный ответ, то это была ошибка.
Один из наших министров иностранных дел рассказывал мне о том, как происходят такого рода переговоры.
Президенты, конечно, очень откровенны в личных разговорах. Один другому скажет на ухо то, что не произнесет публично. Но только в том случае, если твердо знает, что партнер не разгласит конфиденциальную информацию. Между президентами должно быть доверие даже в том случае, если они придерживаются противоположных точек зрения и ни о чем не договорились.
Иногда, правда, применяется такая стратегия: во время встречи один на один внезапно поставить перед коллегой вопрос, к которому тот не готов. Обычно это делается в тех случаях, когда имеют дело с импульсивным и амбициозным человеком, несведущим во внешней политике, но органически не способным признать, что он чего-то не знает. Или в надежде сыграть на самолюбии президента-новичка, особенно если он любит прихвастнуть: вот, дескать, что я могу, я способен на то, на что не способны другие.
И бывали неопытные президенты, которые вызывали страх у своих дипломатов: не пообещает ли он сгоряча на рыбалке, на охоте или в бане что-то такое, что нанесет ущерб интересам страны?
Но объятия и поцелуи не должны вводить в заблуждение. Политики никогда не перестают быть политиками. Душевных порывов на таких встречах не бывает. Опасения насчет того, что, расчувствовавшись, президент может совершить необдуманный поступок, безосновательны. Президенты держат себя в руках. И заранее знают, до какого рубежа они могут отступать, чтобы добиться нужного компромисса.