Гленарван захотел еще раз побывать там, где тридцать седьмая параллель пересекает береговую линию материка. Он хотел взглянуть на место предполагаемого крушения «Британии» и удостовериться, что именно там «Дункан» был захвачен каторжниками. Лорд взял с собой Джона Манглса. Хозяин гостиницы предоставил им лошадей, и вскоре всадники молча ехали на север по дороге, огибавшей залив Туфолда.
Каждый уголок побережья был обследован самым тщательным образом, однако и здесь не нашлось ни малейших признаков крушения «Британии». Не было также обнаружено ничего относящегося к «Дункану». Только Джон Манглс нашел на берегу следы покинутой стоянки, а поблизости Гленарван заметил нечто, свидетельствующее о пребывании здесь каторжников. Это была брошенная матросская роба. На ветхих лохмотьях стояло клеймо Пертской исправительной тюрьмы.
– Джон, – горько произнес Гленарван, – негодяи побывали здесь! Где же теперь наши несчастные товарищи с «Дункана»?
– Во всяком случае, – глухо проговорил капитан, – их не высадили на берег. Это означает, что все они погибли!
Оставалось заявить о случившемся представителю австралийских властей. Мэр Идена Томас Хенкс едва сумел скрыть радость, когда узнал, что Бен Джойс и его шайка покинули континент. С облегчением вздохнул и весь город, несмотря на то что бандиты, перед тем как скрыться, совершили еще одно страшное преступление. Новость была немедленно передана по телеграфу в Мельбурн и Сидней.
После этого Гленарван вернулся в гостиницу «Виктория». Последний вечер в Австралии прошел печально. Один Паганель пребывал в лихорадочном возбуждении.
2
Рифы у неизвестных берегов
В полдень 27 января команда «Макари» принялась выбирать якоря. С юго-запада дул ровный ветер, и пятеро матросов брига не торопясь поставили паруса. Уилсон хотел было помочь, но Гэлли остановил его грубым окриком, заявив, что не потерпит, чтобы на его судне пассажиры совали нос не в свое дело. Замечание относилось прежде всего к Джону Манглсу, который, заметив неумелость матросов, не смог сдержать насмешливой улыбки.
Наконец бриг вышел в открытое море. Несмотря на обилие парусов, судно едва двигалось. Тупой нос, широкое днище и чересчур тяжелая корма делали «Макари» образчиком тех неуклюжих парусников, которые известны у моряков под кличкой «калоша».
Только к семи вечера берега Австралии скрылись за горизонтом, а вскоре исчез и огонь иденского маяка. Море было неспокойным, и бриг основательно качало. Душная рубка всем опостылела, однако и на палубу пассажиры выйти не могли – лил сильный дождь.