Густой дым разнообразных оттенков и мириады искр, то поднимающихся кверху, то падающих книзу, сопровождают ужасный полет матки!.. Как иногда из прихотливой группировки облаков, особенно при закате солнца, или при освещении полной луны, образуются причудливые фигуры, так и при таком пожаре сбоку нередко кажется, будто над лесом, распростершись, летит громадных размеров «дед», который, то кутаясь, то сбрасывая с себя одежду, в черной мохнатой шапке и выдыхая красноватое пламя, старается схватить в свои ужасные объятия и пожрать весь остальной лес, еще так мирно зеленеющий впереди! И это не плод пылкого воображения в кабинете, — нет! А это более или менее общая примета народа, который, смотря на ужасный лесной пожар, под впечатлением страха и как бы соболезнуя, говорит.
— А вон и дедушка прилетел!..
Что же делается внизу, под этой страшной, беснующейся стихией?
Тут в это время какой-то поражающий огненный хаос! Огонь с неимоверной силой и быстротой охватывает молодую поросль, отдельные кусты и, перескакивая с одной группы на другую, в вихре огненной пыли, в клубах черного и белого дыма крутит, мечет во все стороны и со страшным воем несется вперед и вперед!.. Словно он бесится на то, что отстал и напрягает все силы, чтоб догнать всепожирающую матку! С особенной силой и точно озлоблением нападает он на молодой мохнатый ельник и в особенности на кудреватый пихтач, у которого смолоду нижние ветви расстилаются почти по земле. Моментально охваченная пихта как-то вдруг съежится, точно от боли, поведет судорожно ветками несколько кверху, зашипит, сразу стушуется в пелене сероватого дыма и потом, от скопления смолистых газов и полета огня кверху, она точно выстрелит — и мириады искр посыплются во все стороны!.. И вот из цветущей зеленой пихточки вдруг остается тощий дымящийся остов! Точно каким-то чудом сделалось превращение, так тяжело действующее на душу! Только что цвела, росла, наслаждалась жизнью — почти вдруг, моментально, погибла, превратилась в сухой черный скелет…
Почти то же бывает и с молодыми елочками. Только молодые сочные березки упорно как бы борются с огнем и не вдруг делаются его жертвой. Они долго, долго шипят, собирают в кучки концы своих веточек, словно подбирают обожженные пальчики, и затем уж тихо загораются пламенем, отделяя массу черного дыма.
Если местность пожара гористая, то надо видеть, с какой быстротой огонь взбирается на крутые покатости и с какой алчностью пожирает он все горючее и попадающееся ему навстречу! Особенно огонь сильно свирепствует там, где растет большими группами цепкий вереск и стелющийся можжевельник. А что делается в это время в уже пройденных им крутых логах — в урманах, поросших густым дурбенником?!..