Белесый ухмыльнулся и начал подниматься на ноги.
— Вот как ты заговорила? А драться ещё будешь?
— Нет, не буду, — я подумала, не попробовать ли зареветь для убедительности, но это было бы уже слишком унизительно.
Белесый направился ко мне, и я с трудом подавила желание убежать. Это никак не входило в наши планы.
Нарочито медленно охранник расстегнул куртку и спрятал планшет во внутренний карман. А потом протянул мне открытую ладонь.
— Пойдём.
Меньше всего мне хотелось брать его за руку, я прекрасно помнила, как эти руки хватали и держали меня. И чтобы потянуть время спросила:
— Мы пойдём к воспитателям?
— А разве ты этого хочешь? — удивился Белесый, — Вряд ли. И хоть ты меня ударила, я не сержусь, и могу никому не рассказывать о том, как плохо ты себя ведёшь.
— Тогда куда мы пойдём?
— Поговорить, как и хотели до того как ты начала бегать и пинаться.
Я собралась сказать, что не хотела ни о чём разговаривать тогда, не хочу и сейчас, но Белесый нетерпеливо потряс открытой ладонью, и пришлось взяться за неё.
— Умница, — он потянул меня вглубь леса, и я засеменила рядом, с трудом приноравливаясь к его широким шагам.
Мы пришли почти на то место, где встретились в первый раз, там, чуть в стороне, оказалась поваленная сосна, побольше той, под которой я устроила тайник. Белесый подвёл меня к ней, а сам уселся на ствол, продолжая держать меня за руку. Вытащил из-под куртки мой планшет, показал, и положил рядом с собой на ствол.
— Ты заберёшь его, и никто не узнает, что ты здесь была. Хочешь этого?
Я беспомощно кивнула.
— Как тебя зовут?
— Дай… Даша.
— Дашенька, — Белесый улыбнулся, — Ты же хорошая девочка, мы могли бы с тобой подружиться. Хочешь, я буду твоим другом? Это же здорово, представляешь — у тебя будет взрослый друг.
— А вам это зачем? — я уже от души жалела, что ввязалась во всё это. Не лучше ли было получить розог за потерянный планшет и забыть Белесого как страшный сон?
— Взрослые тоже хотят дружить, — Белесый наградил меня очередной крокодильей улыбкой, — Нам тоже не хватает общения, нежности, любви. Тебя кто-нибудь любит?
Решив, что глупо рассказывать про Яринку и Дэна, я отрицательно потрясла головой.
— Ну, вот видишь. Хочешь, я буду любить тебя? — Белесый свободной рукой принялся гладить меня по щеке, и я с трудом сдержалась, чтобы не отшатнуться.
— Иди ко мне, — и не успела я опомниться, как оказалась сидящей на широких коленях охранника, затянутых в камуфляжные штаны. Начала вырываться, но он обхватил меня обеими руками, и засмеялся в ухо:
— Чего ты глупая? Я же тебя обнимаю, разве это плохо?