– Не вижу смысла в такой жертве, – покачал головой Герман. – Вы не захотели, но другой мужчина легко мог испортить девушку.
– Возможно, но вина за это лежала бы не на мне. Позже я узнал, что она в тот же год вышла замуж за видного юношу.
– И вы больше никогда не виделись? – поинтересовался Кирилл.
– Только спустя восемь лет. К тому времени я написал огромное количество картин, которые имели большой успех и продавались за немалые деньги. У меня появилась своя галерея. И на одной из моих очередных выставок я легко узнал её среди других женщин. Былой невинности и след простыл, но теперь взгляд излучал преданность и безграничную нежность, что делало её красоту еще более неотразимой. Она пришла вместе с мужем, который оказался большим ценителем искусства. Мы даже подружились с ним.
– В точности, как и со мной, – улыбнулся Герман.
– И со мной, – подхватил Кирилл.
– Такой я человек. Открытый, дружелюбный.
– Вы не пробовали её соблазнить? – спросил Герман. – Если ваша любовь была взаимной, то у вас вполне могло бы что-то получиться.
– Я отказался воспользоваться её невинностью тогда, неужели я позволил бы себе вынудить её совершить грех сейчас? Тем более после стольких лет воздержания.
– Да, вы правы. И потом это было бы не честно и по отношению к её мужу, – согласился Герман. – А как её звали?
– Разве имя так важно? Я называл её моей девой Февронией…
– Вы сейчас про оперу Римского-Корсакова? – перебил Кирилл.
– Да, вы правы.
Тонкие усики музыковеда растянулись в улыбке. Ему было приятно, что он верно понял мою отсылку.
– Называл, – продолжил я, – шедевром Великого Художника. Моей девушкой-весной.
– Да, – задумался Герман, – если бы я встретил такую женщину, то позволил бы себе наконец-то влюбиться.
Я посмотрел на него и горько улыбнулся.
Ведь девушка-весна, которую я буду любить до самой смерти, была его женой.