– Но…
– Ш-ш-ш! Рен, я думаю, они тебя простят. В конце концов, ты – дочь лондонца. Но Гарамонд собирается внести предложение убить Тео, и, судя по разговорам в столовой за ужином, большинство комитета его поддержит. Он заявляет, что нельзя позволить антидвиженцу жить здесь и вызнавать наши секреты.
– Он псих!
– Может быть, немножко. Явная паранойя. Бедный Гарамонд… Когда включилась МЕДУЗА, ему было столько же, сколько тебе сейчас. Он выжил, потому что сидел в тюрьме в Подбрюшье. Магнус Кром его туда засадил за то, что он сочувствовал противникам Движения. На следующий день после катастрофы он повел группу выживших на восток, думая, что им помогут антидвиженцы, которыми он так восхищался. Но солдаты, которых они встретили на равнине, их просто расстреляли в упор. Бедный Гарамонд притворился мертвым. Только тем и спасся – его не заметили под трупами его друзей.
– Можно понять, почему он не доверяет антидвиженцам, – сказал Тео.
– Но это не повод убивать всех подряд! – возмутилась Рен. – И уж точно не повод для остальных позволять ему такое!
– Согласна, – отозвалась доктор Чилдермас. – Но они напуганы. Птицы, война, новое оружие… Даже перспектива покинуть развалины после того, как столько лет здесь жили, кажется пугающей. А когда люди боятся, иногда на поверхность выходит худшее в них. Поэтому я вас выпущу. Тео наверняка сумеет найти для вас убежище в каком-нибудь поселении грозовиков. Я думаю, война не продлится долго, раз у Грозы теперь есть это ужасное орбитальное оружие, так что у них вам будет безопасней, чем с нами.
Она вытащила из-за пазухи резинового плаща какое-то олд-тековское устройство. Наверное, инженеры постоянно таскают с собой всякие такие штуки. С виду оно было похоже на открывалку для консервов, негромко гудело, как слепень, и вмиг открыло замок на клетке Рен.
– Я принесла твой рюкзак, Рен, – сказала доктор Чилдермас, переходя к клетке Тео.
Рен, все еще не до конца веря, что они уходят, вскинула рюкзак на спину.
– Давай я понесу, – сказал, вылезая из клетки, Тео.
– Ничего, будем нести по очереди.
Лавиния Чилдермас провела их к неприметному запасному выходу из Крауч-Энда: просто дыра в стальной плите-крыше – в том месте, где она упиралась в землю. Доктор Чилдермас выбралась наружу вместе с ними и долго смотрела, как они идут прочь, постепенно придвигаясь все ближе друг к другу, будто думают, что старушка-инженер не одобряет, когда люди держатся за руки, и стараются не прикасаться друг к другу, пока не скроются среди обломков.
Лавиния улыбнулась. Когда-то у нее тоже был ребенок, но в те времена Гильдия инженеров забирала всех младенцев сразу после рождения в общественные ясли. Лавиния так и не узнала малыша Бивиса. «Наверное, умер давно», – подумала она с внезапной грустью и вспомнила похоронный барабан и что Чадли Помрой лежит в земле в долине Патни. И не будь она инженером с дисциплинированным и логическим умом, решила бы, что этот мир – слишком печальное место и в нем невозможно жить.