«На этот раз выхода нет», – подумала Эстер. А потом она подумала: «Выход есть всегда». Она снова достала из-за пояса нож Селедки с длинным узким лезвием и положила его на землю рядом с собой. Нож блеснул в темноте отраженным светом пожара – узкая дверь прочь из этого мира.
Эстер поцеловала Тома, и он почти очнулся, хотя по-прежнему не сознавал, где находится; у него в голове реальность переплелась с воспоминаниями, и он думал, что лежит на голой земле в тот первый день, когда он только-только выпал из Лондона. Но его это не огорчало, потому что Эстер была рядом и крепко обнимала его, и он подумал: как ему повезло, что она его любит, такая сильная, храбрая и такая красивая.
Последнее, что он ощутил, было прикосновение ее губ, когда она поцеловала его на прощание, и последнее, что он услышал, – ее нежный, хрипловатый голос:
– Том, все будет хорошо. Что уж там нас ждет – пускай, а мы теперь всегда, везде будем вместе, и все будет хорошо.
Когда за Эноной пришли, было еще темно. Ветерок, влетающий в крохотное оконце, приносил запах пепла. Пол комнаты, где держали Энону, чуть подрагивал, откликаясь на дрожь земли. Всю ночь во сне она слышала эти толчки, и сны ее были наполнены грохотом рушащихся камней по другую сторону долины.
Она умыла избитое лицо холодной водой и прочитала молитвы, в уверенности, что ее ведут на казнь. Но оказалось, что внизу у лестницы ее ждет субгенерал Тхьен. Он выглядел усталым и слегка оглушенным, а мундир его был заляпан грязью.
– Нага умер, – сказал Тхьен.
Энона заметила, что он смотрит на ее сломанный нос и синяки под глазами. Если Нага умер, то теперь Тхьен – самый старший по званию офицер в Батмунх-Гомпе. Он постарается захватить власть и не захочет, чтобы ее присутствие напоминало народу о том, чье место он занял.
– Идемте со мной, пожалуйста, – сказал он.
Вслед за ним Энона вышла на балкон. Холодный ветер тут же принялся трепать ее одежду. Небо на юге казалось темной стеной, слабо озаренной красным пламенем вулкана. Где-то в здании звучал хор монахинь, и пение становилось громче с каждым новым толчком землетрясения. Во дворе под балконом Энона увидела сотни запрокинутых в ожидании лиц: солдаты и авиаторы Зеленой Грозы и беженцы из Тяньцзина.
Перед такой аудиторией Энона занервничала, но не из-за страха смерти. Она знала, что бедный Нага встретит ее на небесах, и мама с папой, и брат Ино – все, кого она любила и потеряла, кто ушел раньше ее.
– Что скажете? – спросил Тхьен.
Он тоже взглянул вверх, и Энона поняла, что люди во дворе смотрят не на нее, а на что-то еще выше, над кровлями монастыря и над горами. На немногих свободных от туч участках неба густо мелькали падающие звезды – белые, зеленые, льдисто-голубые.