– Боюсь, дорогой друг, именно встреча с вами так на него подействовала. Теперь Дик говорит, что остаток жизни намерен посвятить искуплению своих грехов и добрым делам. Боюсь, он стал праведником. После того, как уверовал… в вас.
– Этого только не хватало! – Я вскочил и крепко приложился башкой о медный светильник, свисающий с потолочной балки. – А, демон меня того-этого! Ладно, вправлю Дику мозги. Но сначала надо его от контуперов отмазать.
– Лупоглазый тут в авторитете, – пожал плечами Крыс. – Будешь говорить, замолви и за Дика словечко.
– Замолвлю, куда ж я денусь… Нам пожрать дали?
– Дали. – Крыс показал на лавку у стены.
На лавке, накрытая вышитым рушником, угадывалась какая-то снедь.
Я снял рушник, под которым оказалось вяленое мясо, сыр, яблоки, глиняный кувшин и несколько широких керамических пиал. Я взял пиалу, налил из кувшина козьего молока. Сжевал кусок сыра, запил, взял яблоко покрупнее и двинулся к выходу.
– Пожалуй, пойду.
– Удачи! И, пожалуйста, поинтересуйтесь нашим статусом…
– А то не выпускают нас! Сторожат. Ты скажи лупоглазому, чтобы копейщиков отозвал. А то я нервничаю. А если я нервничаю, то за себя не ручаюсь. Могу ведь и поближе подобраться!
– Скажу, – пообещал я и вышел.
За дверью обнаружился небольшой костерок, вокруг него молча сидели стерегущие нас дикари. Небо было усеяно крупными звездами. Звезды мне не понравились – было в них что-то ненастоящее, поддельное, как в сделанных из стекла бриллиантах, которые продают на ярмарке.
– И пусть парашу принесут! – крикнул вдогонку Крыс.
Парни с копьями вопросительно смотрели на меня.
– Назад! – приказал один из них. – Вернись в дом. Не велено!
– Я – Бьорн Нидкурляндский, – сказал я. – Кто тут по мою душу?
– Здесь, здесь, – суетливо вынырнул из темноты щуплый контупер. В свете костерка я заметил, что физиономию его украшает внушительный фингал. – Тебя Великий хочет видеть! Значит, Бьорн, да? Толстый, да? А я Ухо Дятла, я здесь почти главный, можно сказать, правая рука Касалана, да склюют ушуры его мерзкую плоть, и левая рука Острого Топора, да пусть он будет здоров, да!
Тараторящий абориген взял меня под руку и потащил в темноту.
– Помедленнее. Ни зги же не видно, куда наступать! – сказал я, смачно откусив от яблока.
– Дорога ровная, не бойся, здесь рядом, а я не подведу, да. Великий сказал, что ты тоже чародей. Так если надо чего – я все знаю, все слышу… Я полезный, Бьорн, да, полезный.
Я не ответил. Тогда Ухо Дятла прижался ко мне вплотную и взволнованно зашептал:
– Ты, главное, Великому про меня передай, что я кое-что слышал, да. Кто Касалану бежать договаривался помочь, когда Великий его еще не освободил… Только пусть меня завтра на работу со всеми не посылают, да, и мяса дадут. А я и про Острого Топора рассказать могу…