— Позвольте мне ответить после того, как вы закончите интервью.
Они вошли в комнату для визитов, и Инга увидела заключенного. Дарвин Репи хмуро смотрел то на нее, то на директора тюрьмы, то на оператора, стоявшего за пультом управления.
— Добрый день, — сказала Инга, садясь за стол.
Репи угрюмо кивнул в ответ. Его бледное, осунувшееся лицо заросло щетиной, глаза запали. Инга достала из сумочки брелок-диктофон и положила перед собой.
— Я представляю журнал «Акрополь» и хотела бы задать вам несколько вопросов.
— Валяйте, дамочка, — в голосе заключенного звучала неимоверная усталость, — мне хоть какая-то передышка.
Он закашлялся, но динамики исказили звук, и кашель превратился в утробный лай. Инга повернулась к директору с выражением крайнего неудовольствия на лице.
— Мне говорили, что вы предоставите заключенного, а не его изображение через веб-камеру. Интервью по Сети можно брать и сидя в редакции, а не ехать сюда через весь город.
— Уверяю вас, это именно то, о чем мы договорились с вашим руководством, — заметил директор. — Другой вариант интервью невозможен. У нас здесь тюрьма строгого режима, это ради вашей безопасности.
— Я все же настаиваю, чтобы Дарвина Репи привели сюда.
Директор поджал губы, затем, подумав, кивнул.
— Что ж, если вы настаиваете…
— Настаиваю.
— Тогда прошу за мной.
— Куда?
— Для начала придется вам кое-что показать.
— Да-да, дьявол тебя забери! — зло прокричал им вслед Репи с экрана широкого монитора. — Отведи ее в морозильный блок и не забудь нашатырный спирт, чтобы привести потом в чувство!
Директор сделал знак оператору, и экран с лицом заключенного погас.
Когда спустя десять минут они вернулись в комнату для визитов, лицо Инги было бледнее мела.
Она села на прежнее место, директор налил ей тоника из графина. Отпив, девушка со стуком поставила стакан на стол — рука ее дрожала. Она сделала над собой усилие и вновь посмотрела на экран, на лицо заключенного.
— Итак, господин Репи, — за что вы осуждены?
— Я изнасиловал и убил девять женщин, а также семилетнюю девочку, мэм.
— И как вы себя…? Каково это — быть здесь, в Эшнатоне?
Заключенный мрачно усмехнулся и посмотрел на директора.
— Думаю, он расскажет вам об этом лучше меня. Я могу лишь описать ощущения, а создатели все разъяснят вам подробно. Вам ведь для статьи нужно именно это.
Обычно колкая на ответы Инга в этот раз промолчала. Ей стало жаль этого человека и всех, кто здесь находится, чьи тела лежат в морозильном блоке подземного этажа. Однако еще больший ужас был в том, что она увидела там, помимо замороженных тел заключенных. Что-то такое, чего быть в Эшнатоне никак не должно.