- Видимо, работа, - сказал он как-то Мирне, - это не только коктейльные вечеринки и обеденные клубы.
Фактически, за последние пару месяцев он провел множество встреч с главами различных департаментов, входил в курс дела, узнавал, какова ситуация с организованной преступностью, с наркоторговлей, убийствами, киберпреступлениями, отмыванием денег, поджогами и кучей всего остального.
Стало моментально понятно, что градус преступности гораздо выше, чем он мог себе представить. И повышается с каждым днем. А основное, что влечет за собой хаос – торговля наркотиками.
Картели.
Они - источник большинства болезней: убийств, бандитизма, отмывания денег, вымогательства. Грабежей, изнасилований. Бессмысленной жестокости, проявляемой молодыми мужчинами и женщинами от отчаянья. Старые города уже заражены. Но тем не ограничилось. Гниль распространилась на провинцию.
Гамаш знал, проблемы растут, но масштаба бедствия себе даже не представлял.
До сего дня.
Шеф-суперинтендант Гамаш проводил свои дни, погрузившись в гнусность, скверну, печаль, ужас. А потом возвращался домой. В Три Сосны. В убежище. Чтобы посидеть у камина бистро в компании друзей или уюте своей гостиной с Рейн-Мари. С Анри и смешной маленькой Грейси, вертящейся у ног.
Он оставался цел и невредим.
До той поры, пока не появился темный незнакомец. И отказался уходить.
* * *
- Вы пытались еще раз с ним поговорить? – спросил прокурор.
- О чем? – вопросом ответил шеф-суперинтендант Гамаш, сидя на скамье свидетеля. Отсюда он видел людей на галерее, обмахивающихся листками бумаги в попытке сотворить хотя бы легкое дуновение свежего воздуха, побороть ужасную жару.
- Ну, например, спросить, зачем он здесь стоит.
- Я спрашивал. И при любых других обстоятельствах вы задали бы мне вопрос - почему я, офицер полиции, преследую гражданина, просто стоящего посреди парка и занятого каким-то своим делом.
- Гражданина в маске, - заметил прокурор.
- Повторяю, - настаивал Гамаш, – носить маску не преступление. Это определенно странно. И я не утверждаю, что мне нравилось это зрелище. Нет. Но поделать с этим я ничего не мог.
В зале поднялся шум. Кто-то был согласен с Гамашем. Кому-то казалось, что в подобной ситуации он бы поступил иначе. И, уж конечно, глава Сюртэ должен был что-то предпринять.
Гамаш почувствовал в реакции зала осуждение. Он мог понять причины. Но сейчас все они, находящиеся в зале суда, уже знали, чем тогда все закончилось.
И, тем не менее, даже сейчас он был уверен, что не смог бы никак повлиять на ситуацию.
Очень сложно остановить Смерть, когда Всадник покинул конюшню.