- И что с ним случилось? - поинтересовалась Мирна.
- Не догадываетесь? - спросил Матео.
Возникла пауза.
- Он, должно быть, был очень юн, - предположила наконец Клара.
- Не исполнилось и двадцати, - ответила Лея. - Он спрыгнул с крыши. С высоты пятнадцати этажей. Был под кайфом. Это случилось давно.
- Не так уж и давно, - возразил Матео. - И мы все очень гордимся, что первым законопроектом Леи после ее избрания стал LaloiEdouard.
Закон Эдуара.
- Он провалился, - напомнила Лея.
- Вы хотя бы попытались, - сказал Гамаш. - Теперь вы знаете гораздо больше о процедуре. Не думали предложить свой законопроект повторно? Может, мы смогли бы совместно поработать над написанием жизнеспособного билля?
- С нетерпением жду этого, - уверила его Лея.
Гамаш помолчал, откинулся на спинку кресла. Задумался.
Лея Ру проявила вежливость, но не выглядела слишком заинтересованной в совместной работе с главой Сюртэ над прекращением наркотрафика.
С чего бы это, подумал он. И почему она вдруг запамятовала, что первым ее законопроектом, ее приоритетом, был закон Эдуара?
Опять одна видимость? Как и незнакомец на деревенском лугу, скрывающий то, что под маской.
Утром оно исчезло.
Арман стоял на веранде в пальто, кепке и перчатках, с Анри и Грейси на поводках. Издалека казалось, что на поводке сам Гамаш.
Все трое неотрывно смотрели на опустевший луг, окутанный утренним туманом.
Арман огляделся. Окинул взглядом дома, сады, пустынную грунтовую дорогу, ведущую в Три Сосны, указывающую, как стрелка компаса, главное направление.
Ничто не нарушало покоя. Лишь пение птиц да несколько голубых соек, сидящих на спинке скамейки.
- Гулять, - скомандовал он собакам, спуская их с поводков.
Анри и Грейси помчались вниз по ступенькам, вдоль по тропе, по тихой дороге и прямо на луг, а там стали играть в догонялки, нарезая круги вокруг трех высоких сосен.
Грейси, как заяц, передвигалась скачками.
«Не может быть…» - подумал Арман, наблюдая за ней.
Задние ее лапки были крупнее передних, это правда. И ушки становились все длиннее и длиннее.
Но никакой ясности в том, кто она, пока так и не появилось. Лишь одна вещь была несомненна.
Кем бы она не была, она принадлежит им.
Он заметил движение слева и повернулся. В окна верхнего этажа виднелась большая темная фигура.
Арман впился в нее глазами, напрягся.
Но фигура шагнула назад, на нее упал свет лампы, и Гамаш понял, что это Мирна.
Она махнула ему рукой и через минуту вышла в теплом шерстяном пальто и ярко-розовой шапочке с помпоном, а в руке вынесла самую большую чашку кофе, какую ему когда-либо доводилось видеть. Чашка больше смахивала на ведро.