Хорош! Как же хорош!
– Как. Мои. Дела? – холодно чеканя каждое слово, повторил Маккалич и неожиданно сорвался: – Ноэми, ты издеваешься?!
И сказано было с таким негодованием, что я решила обидеться. Я, чистокровная парда из Северного клана, и издеваюсь? Да над кем! Над личным телохранителем САМОГО наследника!
Мне что, делать нечего?
– Дерен, – позвала Айрис Руколо, – все настолько плохо?
Маккалич не ответил, продолжая смотреть на маленькую невиновную меня как на врага народа. Спрашивается, вот за что мне такое внимание? Соскучились тут в мое отсутствие, что ли?
Внезапно в окно со стороны улицы врезался вихрь. Присутствующие в кабинете деканата повернули головы на звук дрожащих стекол и узрели личную помощницу новоиспеченного ректора. Каменная горгулья висела за окном, зацепившись когтями за деревянную раму и карниз, и улыбалась во все свои внушительные клыки. И такое у этой морды было предвкушающее выражение, что как-то разом поплохело.
Воспользовавшись не то заклинанием, не то банальными отмычками, Гуля распахнула форточку, с видимым трудом протиснулась сквозь узкое пространство – упитанная задняя часть упорно не желала помещаться в установленные рамки – и подлетела ко мне.
– Дорогая, как же я рада вновь видеть тебя в этих серых и скучных стенах Академии! Подумать только, всего сорок минут на территории, а уже успела влипнуть в неприятности!!! О, еще чуть-чуть, и меня разорвет от счастья!!!
Я с сомнением покосилась на каменную помощницу ректора, фонтанирующую радостью, оценила глубину ямы, в которую ненароком угодила, и покосилась на профессора Тебиона. Ожидать защиты от пофигистки Айрис глупо, молить о милости Маккалича – гордость не позволит, а профессор Тебион слишком расстроен неудачей, чтобы вставать на мою сторону.
– Идем же скорее! – продолжала невесть чему радоваться Гуля.
– К-куда?
Нет, трусихой я не была, трусость – это вообще не про боевых пард. Но стало совсем не по себе.
– Как – куда?! – воскликнула Гуля, взмахнув передними лапами. – К ректору, конечно! Уж он-то тебя ждет не дождется!
Я бы предпочла, чтобы таки не дождался, но улизнуть от крылатого конвоира не было и шанса, а потом горгулья решила подпустить командного тона и рявкнула:
– Живее, Ноэми! Живее!
Вздрогнув и удостоившись прощального взгляда преподавателей, я стремглав вылетела из деканата, пересекла небольшую овальную площадку и бросилась вверх по ступенькам.
А ведь как все хорошо начиналось!
* * *
После инцидента с магией чернил я прожила (точнее, пробыла в заключении) у бабушки пять дней. Поправочка: ЦЕЛЫХ пять дней. А потом взвыла (нет, бабулю я люблю, но в ограниченных дозах) и запросилась обратно в Академию. Уж лучше издевательства дорогих преподавателей, беспощадная физическая подготовка, после которой даже оборотни без сил падали на землю, и бесконечная зубрежка, чем бабушкина опека.