Он был ниже почти на голову, но каким-то немыслимым образом умудрялся смотреть на окружающих сверху вниз. А еще в заблуждение вводило очень юное лицо без единой морщинки. Мудрость выдавали глаза – темно-серые бездонные омуты знаний.
– Не важно, что вы делаете. Важно, кто вы.
Медленно кивнув и мысленно повторив фразу про себя, развернулась и вышла. Какой-то откровенно хреновый совет дал дворф. Во дворце всем плевать, кто мы такие, лишь бы не позорились и вели себя прилично. Собственно, все это время из нас вытравляли «нас» и лепили нечто благородное, достойное для вхождения в высший круг общества. В моем случае безрезультатно, но все же…
Разочарованно хмурясь, вернулась в холл, а тут – сюрприз, сюрприз! – никого. Ни ребят, ни портала, ни ректора.
Сволочь! Нет, ну какой Итон все-таки негодяй! Не смог отговорить, поэтому бросил, да? Так не переживайте, ректор, я ради этой поездки плюну на принципы и не побоюсь замочить под дождем ноги. Надо будет, не пожалею платья, обернусь, запрыгну на мобиль и приеду во дворец на крыше.
М-да, представляю, как округлятся глаза у стражников при виде мобиля с принцем Райвилем, на крыше которого с ослепительным оскалом восседает чистокровная парда в боевой форме. Но в конце-то концов уроки Ши-Вана должны хоть где-то пригодиться.
Нет, ну как они могли так со мной поступить! Настоящий удар в спину! И ладно Дерен: я уже давно и крепко разубедилась в наличии у него хоть одной добродетели, но Итон…
Поплотнее запахнув полы плаща, прямо скажем, носящего больше декоративную, нежели практическую функцию, я дернула на себя дверь, впуская в западную пристройку запах дождя, прохладу непогоды, и нос к носу столкнулась с ректором.
Точнее, мой нос столкнулся с мощной грудью Итона-Бенедикта, приятно пахнущей соленым ветром свободы и южным солнцем, но кого волнуют такие подробности, когда в душе все клокочет от гнева?
– Двуличный! – моментально накинулась на него. – Почему не позвал? Ведь знал, что я хочу поехать! Знал и сделал все по-своему!
Лицо Итона превратилось в ледяную маску, в глазах полыхнул незнакомый прежде холодный огонь гнева. Сейчас назвать его мягким смог бы только разве что самоубийца.
– Начнем с того, обучающаяся, что я старше и являюсь ректором этой Академии, а значит, панибратский тон и обращение на «ты» недопустимы.
– Но я думала…
Сильные руки легли на мои плечи, словно два тяжелых мешка, и до боли сжали.
– Следующее, что вы должны запомнить – я всегда держу свое слово.
Голос ректора был холоден и спокоен. Он отчитывал меня так же, как любого другого обучающегося Академии, но в глазах цвета свежей хвои плескался такой спектр эмоций, что я невольно попятилась. Попятилась, и этот неосознанный побег спровоцировал запертого в Итоне хищника.