– Поставь вазочки с белыми цветами, – выдал совет Хаттерс, задумчиво изучавший раскинувшийся перед ним город.
Сейчас, в сиянии фонарей и нарядных вывесок, он стал вдруг похож на один из приморских курортов, и временами мне казалось, что ветерок доносит в открытые окна музыку с дискотек или танцевальных площадок.
– Все готово? – Винк, переодевшийся в белый костюм, походил на богатого туриста с усыпанными перстнями пальцами, хотя я точно знала, насколько они слабее его собственных возможностей.
– Там уже прибыл первый гость, – сообщил хозяину появившийся в точно такой же одежде Санс. – Иди встречать.
Шейна подхватила меня под руку и повела нас с дедом прочь. С этого момента мы Винку не друзья и не родня по шкуре, а свидетели, и должны сидеть в соседней комнате, вернее в кабинете хозяина. Оттуда мы будем слышать все до последнего слова, как и доппели, расположившиеся во всех смежных помещениях. У них внешность помощника Винка и учеников Санса, но на самом деле их по четверо у каждого старшего шеосса. Только нам как новичкам не позволили рисковать, наша главная задача – уцелеть, если события пойдут по самому нежелательному сценарию.
Войдя в кабинет, дед отвел меня в сторонку и тихо, на английском, который учил вместе со мной, повторил все инструкции, добавив, как истинный резидент, пароли и шифры.
А я в ответ подшучивала над ним и легкомысленно хихикала, хотя больше всего хотелось плакать и бежать отсюда куда подальше. Потому что за всю свою жизнь я ни разу не видела деда таким настороженным и напряженным.
– Проходи, садись и объясни все подробно, я ничего не понял. – В голосе Винка сквозь безупречную вежливость и доброжелательность слышалось огорчение.
Мы молча переглянулись, сообразив и без слов, что и этот план готов рухнуть. Обычно гости с порога не предъявляют хозяевам никаких требований.
– Авинкес, – суховато процедил пришедший магистр, – мы знакомы почти двести лет, и только ради всего, что пройдено вместе, я поясню тебе и без того ясное предложение. Ты с какой-то целью без ведома собратьев по совету тайно привез на Тегуэнь несколько преступников, скрывающихся от правосудия, и пытаешься втянуть нас в свою интригу, вместо того чтобы сдать их магам, следящим за порядком на всех доступных нам материках и островах.
– Миркес, – с горечью произнес Винк, – ты прав, мы знакомы более двухсот лет. И мне жаль, что за эти годы ты так и не заметил, что я никогда, – заметь, ни разу! – не отдал свой голос за несправедливый приговор! Только мне, Синкайсу и Торвалсу не пришлось извиняться перед обвиненными, после того как им удалось доказать свою невиновность! И даже сейчас ты исказил правду, глядя мне в глаза! С каких пор открытый прилет на центральную башню и поездка через весь город называется тайным провозом преступников? И кого ты называешь преступниками? Наших собратьев по дару, обратившихся ко мне с просьбой собрать совет, которому они готовы открыто поведать обо всех своих поступках? Людей, не понимающих, за что их травят, как бешеных зверей, и ищущих нашей справедливости и помощи? Так знай, никого я не буду сдавать палачам, потому что не вижу среди прибывших со мной ни одного злоумышленника. А ты можешь уйти, но попомни – тогда тебе снова придется краснеть и просить прощения. А можешь остаться и убедиться во всем своими глазами. И не смотри так скептически, я не собираюсь ничего тебе навязывать насильно.