— …в золотой рамочке, Лина… так и написано… — делилась с подружкой порциями свежих сплетен одна из первокурсниц. — Да, граф Бакрон… говорят, Делавент эта на втором курсе… что теперь будет.
Едва утихшая ярость взвилась в душе черным пламенем. Уже обсуждают, уже смакуют. Да как они смеют вообще полоскать ее имя своими грязными языками? Айя даже сделала несколько шагов наверх, намереваясь отчитать двух мерзавок, но вовремя опомнилась. Еще не хватало, чтобы на скандал сбежалось полфакультета. Еще и Сайфера где-то Пересмешник носит. Хорош телохранитель, ничего не скажешь. Между прочим, к ней уже мог кто-нибудь пристать.
В корпусе стало шумно, послышался веселый смех, гомон. Пара закончилась. Оставаться здесь смысла больше не было. Маркиза спустилась еще на один пролет и вышла в заполненный адептами коридор. Нужная аудитория находилась как раз на этом этаже, только в другом крыле. Как и стоило ожидать, с утренними газетами успели ознакомиться многие. И рассказали тем, кто не успел. Айя шла с гордо поднятой головой, чувствуя на себе чужие взгляды: любопытно-равнодушные, злорадные, торжествующие.
— Эй, красавица, ты действительно свободна? — Рыжеволосый старшекурсник откололся от своей компании, заступил ей дорогу и широко улыбнулся. — Есть тема, чтоб перетереть.
Айя даже рта не успела открыть, как один из друзей рыжего дернул его за рукав и что-то шепнул. На лице парня мелькнули растерянность и сожаление.
— Отменяется, — он развел руками и шустро отступил. — Не в курсах был.
Маркиза кивнула с поистине императорским достоинством и проследовала дальше. Задуматься о том, почему старшекурсник так резко передумал продолжать диалог, можно было и позже. Тем более, она высмотрела Сайфера. Этот, с позволения сказать, телохранитель, как ни в чем ни бывало, стоял у окна и трепался со знакомыми, приобнимая за плечи какую-то остроносую девчонку. Словно почувствовав ее взгляд, Мирт обернулся. Встретившись с ним глазами, Айя повелительно качнула головой, молча приказывая следовать за ней.
Зеленоглазый гаденыш несколько секунд смотрел на нее, а после безразлично отвернулся, возвращаясь к беседе. И руку с плеч своей мымрочки так и не убрал. Маркиза задохнулась от возмущения. Каков наглец. Мелькнула мысль подойти и призвать обнаглевшего телохранителя к порядку, но Айя сдержалась. Ничего, вечером явится сам. И тогда она подумает, стоит ли уделить ему внимание.
По пути к аудитории больше никто маркизу не потревожил. Преподаватель меланхолично листал собственный учебный план, время от времени делая на полях ежедневника какие-то пометки. Кивнул, принимая записку от Вальтормара, даже не потрудившись развернуть, запихнул ее под скрепку на последней странице журнала и проскрипел: