Думаю, что и западный обыватель впал в подобный соблазн, когда только-только столкнулся с проповедниками защиты прав тех, кто имеет те или иные отклонения от усредненной человеческой нормы.
Ведь на первый взгляд кажется, что это очень гуманная идея — протянуть руку гонимым, обеспечить им легализацию на законодательном уровне, помочь встроиться в общество, которое прежде считало их изгоями.
Однако либеральные элиты, набрав инерцию, перемахнули через границу, на которой вроде бы должны были остановиться.
Довольно быстро выяснилось, что речь идет не о равноправии, а о преобладающих правах меньшинств и альтернативных субкультур, которым фактически было предоставлено право переписывать правила общественной жизни и формировать новый, искаженный морально-нравственный климат.
Есть основания полагать, что этот глобальный эксперимент потерпел неудачу. Брекзит, избрание Трампа, популярность правых политиков в Европе — все это приметы провала засилья либеральной идеи в западной общественной культуре.
В случае с Россией все было гораздо страшнее и проще. У нас просто не было такого гигантского пространства для маневров и проведения разнообразных опытов.
Либеральные реформы очень быстро разорили и развалили страну, спровоцировали разгул бандитизма и колоссальную коррупцию. Российское общество в ужасе отшатнулось от Запада, возвращая себя в лоно традиции.
В силу крайне ограниченных материальных ресурсов и преград в виде законодательных противовесов, которыми снабжена западная цивилизация, мы прошли той дорогой, по которой сейчас плетется западный мир, почти бегом, преодолев за какое-нибудь десятилетие пространство грандиозного либерального соблазна.
Я все же предполагаю, что мы движемся в одном направлении, просто в каком-то отношении мы вырвались вперед, поскольку нас атаковал жесткий и беспощадный клон либерализма в виде голого, сконцентрировавшего в себе все крайние, радикальные аспекты доктрины либертарианства.
Все же оригинал доктрины и сам по себе гораздо мягче, и гораздо мягче действует в своей органичной среде.
Таким образом, я готов предположить, что нам, скорее всего, просто предстоит встретиться где-то на дороге, как встретились в апреле 1945 года на Эльбе советские и американские войска. При этом наши проблемы, связанные с низким уровнем жизни, недообустроенностью социального и общественного быта, останутся с нами, а их проблемы останутся с ними.
Либеральные элиты Запада, хотя и сдают свои позиции, но все равно они еще долго будут считать себя законодателями моды и пользоваться значительным влиянием. Наше единственное преимущество в том, что российский либеральный лагерь съеживается год от года все более. Общество сознательно выталкивает его на самую периферию политической жизни.