») или порождается мыслью о том, что случится, если
не сделать покупку. Одна клиентка психолога Рэнди Фроста как-то раз увидела в телемагазине щенячий помет. Когда на них не нашлось покупателей, ее охватили опасения, что щенкам будет больно «сознавать», что они никому не нужны. И купила всех шестерых, чтобы они могли чувствовать себя желанными, тем самым избавившись от тревоги по этому поводу.
Человек совершает компульсивные покупки, поскольку это облегчает его угнетенность и тревогу, но не получает от этого удовольствия, во всяком случае, не больше, чем при мысли «А хорошо было бы избавиться от страхаза свою жизнь». Подлинная компульсия в том смысле, в котором я употребляю этот термин, — в соответствии с представлениями рождающихся на наших глазах нейронаук — дарит облегчение, а не радость. Приведу пример: шестидесятилетняя женщина лечилась от патологического накопительства в рамках исследования Бостонского университета. Придя к ней в первый раз, врачи даже не смогли войти в дверь ее жилища и вынуждены были общаться с ней на подъездной дорожке. Софи согласилась в качестве первого шага рассортировать свое имущество по трем категориям — сохранить, подарить, выбросить, — пометив цветными стикерами. Все шло прекрасно, пока однажды ей ни с того ни с сего не позвонил отец-алкоголик — впервые за пятнадцать лет. При звуках его голоса Софи охватила такая тревога, что она сделала единственное, что, как ей было прекрасно известно, могло ее ослабить: кинулась в магазин и купила восемь пылесосов. Дженни трактовала свои приобретения как «возведение стен» между собой и внешним миром со всеми его притязаниями и жестокостями. Так и Софи видела в покупках защиту от возвращения к прошлому, от которого сумела бежать.
У большинства людей, лечащихся от компульсивного приобретательства, проблема возникает в позднем подростковом или раннем юношеском возрасте, когда человек обретает бо́льшую свободу выбора, относительную финансовую независимость (многие подростки подрабатывают присмотром за маленькими детьми и стрижкой газонов), а также — ведь это Америка! — права на управление автомобилем. Зависимости между конкретикой жизненного опыта в этот период и риском стать компульсивным покупателем не выявлено.
К тринадцати годам Дебби Роэс успела убедить себя, что другие ученицы ее школы в Сан-Карлосе, богатом пригороде Сан-Франциско (родители Дебби относились к среднему классу), привлекательнее, круче, умнее и популярнее, чем она могла бы стать даже в самых смелых мечтах. Вдобавок эти девочки каждый день появлялись в новых сногсшибательных нарядах, и Дебби могла поклясться, что ни один не надевался дважды. «Помню, как терзалась, что не соответствую уровню, — призналась она мне. — Я отчаянно хотела быть такой, как они, но чувствовала, что этому не бывать».