– Тогда зачем поднимать этот вопрос? Вы должны объяснить мне…
– При всем уважении, сэр, мы не ваши служащие.
– Нет. Не мои. Извините. Просто я волнуюсь из-за Мерри, а вы перепрыгиваете с темы на тему, позвольте вам заметить… Поскольку я считаю Ричарда слабаком, не думаю, что он хотел ее смерти. Вся суть переговоров сводилась к взаимозависимости их отношений с их же интересами.
– В смысле?
– Без них обоих не стало бы бизнеса, так зачем было Ричарду подрывать свою финансовую стабильность?
– Давайте поговорим о Дейдре Бранд, – предложил Майло.
– О ней? – Феллингер побледнел. – Вы меня изучаете? Какого черта вы…
– Миз Бранд убили…
– Ерунда. Это нелепость.
– Ничего нелепого в этом нет, сэр.
– Нет-нет, не то… любая смерть… нетривиальна. Я хочу сказать, что не имею к ней никакого отношения; мой иск был прекращен, так как меня уведомили, что она покинула город, не реагирует на повестки и ее местонахождение невозможно определить. Я решил, что добился своего, и выбросил этот случай из головы.
– А что вы намеревались сделать?
– Разве это не очевидно, лейтенант? Я хотел преподать ей урок. Даже сумасшедшим нельзя переступать черту.
– Урок гражданской ответственности для больной шизофренией, – сказал я.
– Вы не пострадали от ее безумия, доктор. Но убийство?.. Мне никто ничего не говорил про убийство. Поэтому позвольте заявить: я сожалею, что так случилось. Да, она была сумасшедшей и вела себя оскорбительно, но я, конечно, не желал ее смерти.
– Кто вам сообщил, что она покинула город?
– Суд проинформировал меня, что ее не могут найти. Я предположил, что она бежала.
– Выучила свой урок и уехала, – съязвил Майло.
– Очевидно, вы не понимаете, в каком положении я из-за нее оказался. Поставьте себя на мое место: совершенно незнакомая женщина с нарушенной психикой по необъяснимым причинам патологически ненавидит вас. Всякий раз, завидев вас, она подходит и нависает над вами, когда вы просто собираетесь пообедать. Она разглагольствует, несет какой-то бред, потрясает кулаками и вообще ведет себя угрожающе. Все из-за того, что как-то раз она попросила у вас милостыню, а вы имели неосторожность отказать ей. Дошло до того, что я оглядывался по сторонам каждый раз, выходя на набережную за кофе, ланчем или чем-нибудь еще. У меня не оставалось выбора, кроме как попробовать от нее отделаться.
– Вы стали жертвой неосознанного правонарушения, – подытожил я.
– Что делать, раз система прогнила… Поэтому я решил, что гражданский иск заложит хоть какое-то основание в этом деле. Или она, может быть, занервничает и оставит меня в покое.