Короче, с его появлением жизнь в доме превратилась в кошмар. Все перессорились, стали дёрганными, злыми, подозрительными. Нормально разговаривать почти разучились: в ответ на любое невинное замечание или вопрос огрызались или срывались на крик. Только дедушка сочился сладостью: семенил от одного к другому, сыпал ласковыми словечками, подзуживал, вынюхивал, подслушивал… И доигрался.
В один прекрасный день его нашли на полу кухни с проломленным черепом. Рядом валялась табуретка с окровавленным углом. Выглядело всё так, будто дедок упал и ударился о табуретку затылком. Врач, констатировавший смерть, позвонил в милицию — не потому, что заподозрил неладное, просто таков порядок. Милиционер, как и положено в случае сомнительной смерти, вызвал криминалистов. Через три дня родственникам выдали разрешение на похороны. То есть уголовное дело возбуждать не стали, предварительное следствие сочло гибель деда случайной.
А в ночь перед похоронами э… Илья нечаянно услышал разговор, из которого понял, что эксперт-криминалист был хорошим знакомым… э… одного из членов семьи. И этот эксперт по дружбе не упомянул в отчёте, что одна из ножек табуретки была девственно чиста: похоже, кто-то тщательно стёр с неё отпечатки пальцев.
— Стоп, Коля! Так никуда не годится, — возмутилась Галка, окончательно выходя из роли благовоспитанной леди. — Вы можете называть своих героев вымышленными именами, хотя, честно говоря, не вижу в этом смысла: мы уже догадались, что Э-Илья это вы, а остальные — ваши близкие родственники. Но вы не вправе скрывать от нас данные. Чей разговор услышал Илья? Чьим знакомым был криминалист?
— Галочка! — Воскликнула мать, кося укоризненным глазом на Бориса. — Разве так можно?!
— Почему же нельзя? — Вступился Борис то ли за себя, то ли за жену. — Галя права: мы должны знать все факты, известные Николаю, иначе не стоило и затеваться. А если ты намекаешь на нашу неделикатность, то лучше подумай, каково это: жить с уверенностью, что кто-то из близких тебе людей — убийца, но не знать, кто именно. Представляешь, в какой гнойник превращается родственная любовь, отравленная многолетними подозрениями? Что должен испытывать человек, живущий с таким нарывом — если от банальной занозы, не вытащенной вовремя, мы через неделю-другую лезем на стену? Коля, подтвердите, что вам станет намного легче, если правда выйдет наружу… Да скажите же что-нибудь, не молчите, как просватанный!
Учитывая причину, по которой они собрались, сравнение он, конечно, выбрал то ещё! Но, кроме фыркнувшей Галки, нечаянного юмора никто не заметил, все обратили сострадательные взоры на несчастного жениха. Побледневший (уши не в счёт) Коля ослабил галстук, подёргал кадыком и выдохнул: