Я сидела и молчала, с интересом вслушиваясь в неожиданный сбивчивый монолог. Кьер не любил говорить о прошлом, и я не настаивала – свое я тоже не особенно любила. Но сейчас, когда о нем рассказывал Томас, появилось какое-то странное ощущение, будто то, что он рассказывает – очень важно. Будто это знание поможет мне лучше понять, что на самом деле представляет из себя герцог Тайринский.
– Он перенял дела отца, занял его место при дворе, заменил его нам с Каролайн. Когда он устроил ей брак с приглянувшимся на балу герцогом Алуйским, сестрица пищала от восторга, как канарейка. И… – Томас хотел, кажется, перечислить ещё кучу достижений брата, но сообразил, что это может затянуться, осекся и подытожил смущенно: – Я всегда им восхищался, всегда. И мне казалось, что все это Кьеру ничего не стоит. Я понял, что ошибался, только когда вернулся домой сейчас. Ему хорошо с вами, леди Эрилин, по-настоящему хорошо. Я никогда не видел, что бы он столько улыбался. Да и вообще, чувствуется, что он оживает, будто внутренние путы ослабляются.
Ох, сегодня прямо день откровений. То, в какую сторону завернул свою речь юный Томас, меня, признаться, очень озадачило. И, надо признать, взволновало. И согрело. И…
К счастью, никак реагировать на столь внезапное заявление не пришлось. Дверь в библиотеку отворилась, явив нам герцога собственной персоной. Он перевел взгляд с брата на меня и произнес:
– Судя по выражению ваших лиц, темой животрепещущей беседы был я. Все кости перемыли или мне вернуться через полчасика?
– Все-все, – не стал отпираться Томас, опередив меня, и подскочил с места. – И вообще у меня дела, всего доброго, братец.
Одарив меня на прощание полупоклоном, мальчишка проскочил мимо Кьера и был таков. А герцог пересек комнату, тяжело опустился на освободившееся место и откинул голову на спинку, прикрыв глаза.
Я молча поднялась, подошла к стоящему неподалеку столику, щедро плеснула в бокал виски из хрустального графина.
– Держи. – Я протянула бокал Кьеру. – Вид у тебя такой, будто тебе не помешает выпить.
– Пожалуй.
Я собралась вернуться на свое место, но герцог ухватил меня за ладонь и притянул к себе на колени. Сделал большой глоток, отставил виски в сторону и обвил мою талию обеими руками, лишая возможности высвободиться. Как будто я собиралась…
– Я не ждал тебя сегодня.
– Я бы хотела сказать, что приехала потому, что ужасно соскучилась, но это будет не совсем правда.
– Не совсем? – Кьер уткнулся носом мне в шею.
– Но чуть-чуть правда!
– Ах чуть-чуть?
Какое-то время тишину библиотеки разбавляли лишь мое сдавленное хихиканье и шорох юбок, пока я ерзала и извивалась, пытаясь увернуться от щекочущих поцелуев. А когда герцог, наконец, угомонился – пристроила голову на его плече. Я поглаживала кончиками пальцев лацкан сюртука и испытывала острое чувство жалости. Казалось бы, кого жалеть – герцог, владелец огромного состояния, сравнимого с королевским, глава департамента, маг, красивый мужчина. Что ещё можно пожелать? А мне все равно было жалко человека, у которого практически никогда не было свободы выбора.