— Есть, — запальчиво возразил Бард. — Есть, иначе не было бы смысла жить.
— Для тебя — не было бы, для мира — да. А кто сказал, что смысл есть в каждой отдельной жизни?
Шут рассмеялся — едко и неприятно, Барду даже представилось, что этот смех должен оставлять ожоги, как щёлочь.
— Смысл должен быть! — крикнул он, взмахнув руками, будто отмахиваясь от чего-то. — Должен быть смысл, слышишь?!
Шут продолжал смеяться своим глухим смешком. Барду стало жутко.
— Слышу… Должен быть… — наконец выговорил Шут. — Так утверждали все певцы… пока у них был голос.
* * *
Ветер завывал высоко в кронах тёмных деревьев. За оставленный позади холм почти спряталось солнце, и цвет неба в той стороне был кровавым.
Вокруг была маленькая поляна, заросшая негустой жёсткой травой. У восточного края поляны стояло высохшее, но до сих пор выглядящее внушительным и крепким дерево. Его вылезшие из-под земли корни были покрыты ковром мха.
Бард сидел, прислонившись спиной к древесному стволу, и по привычке глядел вверх.
Вверху раскачивались ветви, кажущиеся чёрными на фоне ещё тускло светящегося неба. Ветер выл. Откуда-то издалека слышался треск ломающейся древесины.
Шипело пламя над горкой хвороста, сухо щёлкали в костре тонкие ветки. Шут сидел прямо на земле по другую сторону костра и смотрел в огонь. В его глазах плясали красноватые блики.
— Значит, ты теперь идёшь домой? — спросил Шут. — В Край Зелёных холмов?
— Я всегда иду туда. Не только теперь.
— Где это хоть?
— Не знаю, — покачал головой Бард, тоже глядя в пламя. — Я сам хочу найти. Вот, ищу…
— Не знаешь? А зачем тогда тебя называют Бардом из Края Зелёных холмов?
Бард поднял глаза, взглянул на Шута. Синеватые тени и красные блики, дрожащие на его лице, делали это лицо похожим на страшную неживую маску, но в самом выражении ничего жуткого не было. Чтобы прогнать глупые мысли, уводящие в омутные глубины забытых страхов, Бард опять посмотрел в костёр.
— Когда-то мне приснился дивный сон, — медленно произнёс Бард. — Сон, где я был свободен, как птица, и лёгок, как весенний ветер. И в этом сне я увидел Край Зелёных холмов — место, где нет страхов, боли и сожаления… Понимаешь?
— Это называется рай, — процедил Шут, подкладывая в огонь ещё веток. Сухие ветки тут же затрещали, охваченные красноватой пеленой.
— Нет. Рай — это то, что после смерти, и то — выдумка для бедных земледельцев. Я не хочу ждать, чтобы выяснить, что меня ждёт там. Я сам хочу найти Край Зелёных холмов, и рано или поздно я найду его…
— Не торопился бы ты в рай. Успеешь. А что до холмов…
— Да не о том я! Зелёные холмы — это… — Бард неопределённо махнул рукой, хотя ясно было, что образ далёкого края всё же дорог ему. — Словом, не в них дело…