– Смотри, ма! Какие странные, – девочка ткнула пухлым пальчиком в сторону челноков.
– Не стоит обращать на них внимания, – ответила молодая женщина, охватив мимолетным взглядом всю компанию целиком. – Эти, сидящие на полу, – бомжи.
– А кто такие бомжи? – спросила девочка.
– Те, кто не любил ходить в детский сад, плохо учился и не слушался родителей, – ответила женщина. Кажется, она говорила еще что-то, но парень уже не расслышал – слишком уж быстро мать и дочь прошли, спеша к заработавшим эскалаторам.
Некоторое время он тупо смотрел им вслед, пока Мария не сказала, завладевая его вниманием:
– Пойдем? Нам пора.
Она, оказывается, совершенно не отличалась от остальных пассажиров: ухоженная, с чисто вымытыми волосами (потому они и казались светлее). И на ногах у нее были не сапоги, а маленькие и аккуратные бежевые туфельки.
– Я… не хочу, – ответил ей Влад.
– Наконец-то, – похвалила она. – Я уж думала, не выберешь, – и отступила, а затем, развернувшись, заспешила к эскалатору.
Бывший старичок тронул его за локоть. Влад повернулся к нему и тотчас отшатнулся, еще не поняв, почему испугался. Темный взгляд снова вынимал из него душу, но подобное больше не тревожило, беспокоило совершенно иное. Внимательно глядя ему в лицо, рассчитывая понять хоть что-нибудь из случившегося, парень проронил:
– Зачем?
Ведь ясно же: все происходит на самом деле, хоть и не наяву. И не просто так ему показали Конечную станцию. Или вовсе не в знании дело, а в решении? Только его Влад уже принял, и отступать не собирался.
– Выбрал – молодец, но я не стану ради тебя одного держать время до бесконечности, – сказал тот и демонстративно, оголив запястье, глянул на часы – старинные и очень красивые, механические, с темно-синим циферблатом, на котором выделялись только двенадцать, три, шесть и девять, остальные цифры указывались серебряными рисками. Стрелки тоже были серебряными, как и корпус, и браслет. Над ним на бледной коже красовалась татуировка: черный змей оплетал руку и кусал себя за хвост.
Симонов поднял взгляд, намереваясь спросить. Точно такую же татуировку он видел на руке Кая. Однако мужчина зло и весело посмотрел на него и сверкнул глазами, и на этот раз в том точно не был виноват шальной лучик, отразившийся от какой-нибудь глянцевой поверхности.
– Лучше поспеши, – и бросил черноглазому: – Проследи за ним, Серый.
– Давай-давай, – тотчас подхватился тот, цапнув Влада за локоть и швырнув к центру платформы, где неожиданно возникла палатка. Она казалась чем-то чужеродным на этой станции, неправильным, причем сразу и для этого странного мира, и для реальности. Вначале Влад никак не мог понять, что же именно в ней не так, и лишь потом увидел небольшие разноцветные звездочки, пришитые к обычному брезенту, и цветные ленты над входом.