Влад кинул взгляд в яму:
– Что это вообще за землеройка такая?
– Землеройка? – фыркнул неизвестный. – Вполне себе подходящее название, да и похожа. Относительно, правда, и больше ассоциативно, насколько уж удастся соотнести маленького безобидного грызуна с монстром размером со свинью, с хоботом, оснащенным зубастой пастью, на месте носа. Глаз у нее нет. Хвост – как кнут. При ударе эффект соответствующий.
Парень передернул плечами. Пожалуй, имеющегося у него боекомплекта на эдакую зверюгу могло и не хватить, а подранок всегда злее обычного хищника.
– А вы откуда знаете? – спросил он. Может, врет ему сталкер? Эта братия любит рассказывать сказки. Впрочем, как и все в метро.
– Видел лично. Почти так же отчетливо, как тебя, – ответил тот. – Эта дрянь обреталась раньше в районе Киевской, потом сюда перебралась, видать, филевские мутанты пришлись ей не по вкусу.
– А вы…
– Я – следом. И здесь гуляю не просто так, а выслеживаю, – ответил собеседник и, протянув руку, представился: – Кай. А ты, случайно, не можешь показать, куда именно группа твоя пошла?
Влад машинально пожал протянутую ему ладонь. Ответное рукопожатие оказалось крепким, сухим и теплым.
– Нет. Честно, не могу, а не из-за того, что вы меня здесь оставите. Просто, когда бежал, паниковал очень. Я вообще заблудился, потерял направление. Потому и свалился в яму, – сказал Симонов и прибавил: – К сожалению… – помочь сталкеру очень хотелось. Наверное, еще ни к кому на свете Влад не испытывал настолько сильной благодарности.
– Я и не оставил бы, – заверил Кай. – Так… на будущее интересуюсь. Сумеешь пройти так, как с группой шел?
– Не знаю… наверное… А можно не прямо сейчас?.. – последнее вышло совсем уж по-детски умоляюще.
– Можно, – ответил собеседник и неожиданно озорно подмигнул ему, а затем спросил: – Ты откуда: с Нагатинской или с Тульской? Куда тебя вести?
– На Нагатинскую.
– А как звать-величать?
«Вот ведь остолоп! Я же не представился!» – дошло до парня лишь теперь.
– Влад… – почему-то показалось, что представляться неполным именем неправильно, и, собравшись с духом, он добавил: – Владлен Симонов.
– С Красной линии? – уточнил спаситель, но вроде бы не потешаясь, как остальные, и не презрительно, а просто что-то выясняя для себя.
– Я родился на Фрунзенской.
– А сюда какими судьбами? С семьей перебрался?
Парень куснул нижнюю губу и решил, что отвечать нужно. В конце концов, этот человек спас ему жизнь.
– Сам… и не по доброй воле. На нашу станцию фашисты напали, меня с собой увели, а я от них сбежал и вышел на Добрынинскую. Потом уже Нагатинскую восстанавливать стали.